Белое перо

– Почему мы стоим? Заходите! Я поставлю чай. Элигос, я должен вас поблагодарить стаканом отменного виски, – воскликнул Адам, но демон вдруг поднял руки. – Я не потерплю отказа.

– С виски у меня не заладилось, поэтому обойдемся без него. Если оно из людей делает свиней, то из демона некое подобие человечного демона, – рассмеялся он, наслаждаясь удивленным лицом Адама. – Это просто шутка. Но от алкоголя я, пожалуй, и правда откажусь. Однако буду рад чашечке кофе.

– Конечно, заходите, – улыбнулся Адам и посторонился, пропуская сестру и демона внутрь подъезда.

Они просидели долго. Элигос пил кофе и с улыбкой наблюдал за братом и сестрой, а те, в свою очередь, говорили и говорили. Адам рассказывал Виктории, как пытался найти её, но потерпел неудачу, как удивился, увидев её на съемочной площадке, а Виктория рассказала ему о злоключениях в приюте Горни, опустив, по настоянию демона, некоторые подробности. И снова был горячий кофе, и снова были слезы. Обжигающие и соленые.

Элигос улыбнулся, когда утомленная Виктория задремала на плече брата и, показав знаком, что не стоит её будить, неслышно поднялся с дивана. Он задумчиво посмотрел на спящую девушку, которая улыбалась во сне, кивнул Адаму и направился к выходу, тихо закрыв за собой дверь.

– Элигос!

Он улыбнулся, остановился и повернулся в сторону крика, а потом рассмеялся, когда Виктория врезалась в него и, спрятав лицо на груди в очередной раз расплакалась.

– Виктория, – мягко сказал он. – Мне казалось, что я выполнил свое обещание и могу идти.

– Уйти не попрощавшись? – спросила она, подняв на него заплаканные голубые глаза.

– Демонам чужды глупые человеческие традиции, юная леди, – улыбнулся Элигос, отходя с дороги под тень большого дерева, куда не попадал свет фонаря, и стояла небольшая лавочка. – Прощания и слезы придумали люди. А мы этого попросту не понимаем.

– Неправда. Все ты понимаешь, – вздохнула она, присаживаясь рядом на скамью. – И ты собрался уйти, не сказав мне правду.

– Мое упущение, – кивнул он, закуривая сигарету и доставая из кармана телефон. Затем, улыбнувшись, он вновь принял свой облик и расправил крылья, укрывая девушку от прохладного ветра. Та прижалась к его руке, скрытой под броней, и всхлипнула. – Пожалуйста, юная леди.

– Знаю. Без слез, – улыбнулась она, вытирая глаза кулаком и поднимаясь со скамьи. – Прости.

– Прощаю, – усмехнулся он и, посмотрев на окна дома, в которых кипела жизнь, тяжело вздохнул. – И понимаю, что нам надо прощаться, Виктория.

– Ты отправишься в Ад?

– Да.

– Ты так и не рассказал, какой он.

– Я открою тебе тайну, Виктория, – улыбнулся Элигос, посмотрев ей в лицо. – Вы сами придумываете Ад. Ад – это место, где ваши кошмары обретают реальность, а грехи – плоть. Мы же лишь следим за этим. Жаль, но очень немногие прощают себя и покидают мой дом. Остальные вечность варятся в собственном бульоне изо лжи и боли. Изредка в Ад попадают при жизни. Ты уже видела их.

– Психоанализ? – спросила Вики и грустно усмехнулась. – Теперь понимаю.

– Не всегда я отправляю души людей в Ад, Виктория, – ответил демон. – Если я вижу, что свет еще горит в душе, то даю ему шанс на искупление. Лишь самые черные души удостаиваются Ада при жизни.

– А Первая печать?

– С ней все сложно, – нахмурился он, а потом отпрянул, когда Виктория посмотрела на него с изумлением. – В чем дело? Ты ведешь себя странно, Виктория. Это переизбыток кофеина?

– Твои крылья… – прошептала она, подходя ближе и прикасаясь к левому крылу, черному, как смола. Но в середине этой тьмы ярко сияло белое перо. Виктория прикоснулась к нему и ойкнула. – Такое теплое. И нежное.

– Я знаю, – улыбнулся Элигос. – Поэтому и говорю, что нам пора прощаться. В который раз я удивлен, Виктория. Удивлен людьми. Такими глупыми и слабыми, но способными на любовь и сострадание к ближним. Способными зажигать свет даже в черных душах после ужасающей боли. Способными менять даже то, что изменить невозможно. Такими, как ты, Виктория. Я спрашивал Отца, почему Он вас любит. А ответ был всегда мне известен. Вы способны удивлять Его. Ты спросила меня о Первой печати. Она не будет снята. Не сегодня. И не завтра. Возможно, через тысячу лет, когда я снова приду на Землю, чтобы убедиться в отсутствии света.

– И когда ты принял это решение? – спросила Виктория, догадываясь, каким будет ответ. Демон улыбнулся и, взяв пальцами белое перо, вырвал его из крыла, а затем протянул девушке. – Элигос.

– Ты знаешь ответ, Виктория.

– Но твое перо…

– Черное должно оставаться черным, юная леди. Таким был мой выбор, – ответил он. Виктория кивнула и, поджав губы, взяла белое перо в руки. – Храни его, юная леди. Храни, как свет, из которого состоит твоя душа. Чистый и яркий. Пока у человечества есть этот свет, оно имеет право на жизнь.

– Элигос… – Виктория, поддавшись порыву, бросилась было к нему, но демон отстранился и покачал головой.

– Мне пора, – улыбнулся он, вставая со скамьи. – Прощай, Вики…