Белое Пламя

— Отделение, звание, цель пребывания на моей территории. Доложить! — Ален рассматривал солдата.

— Мечник третьего ранга Шотен, нахожусь в отставке, на вашей территории, командир, случайно, виноват, больше не повторится! — отрапортовал солдат.

— Уже командор, — поправил его Ален.

— Простите, командор, виноват, больше не повторится, командор!

Ал схватил солдата за ворот, заставил опуститься на один уровень с собой, заглянул в перепуганные глаза.

— Сейчас ты исчезнешь, мечник, и если я ещё раз узнаю — а я узнаю, — что ты занимаешься мародёрством, разбоем или убийствами… Я найду тебя. И тогда тебе придётся пожалеть, что сегодня ты остался в живых. Ты понял, мечник третьего ранга?

Солдат истово закивал.

— Пошёл вон!

Солдат бросился прочь с такой скоростью, будто за ним гналась сотня личей. Ален с отвращением поглядел ему вслед и вернулся к лагерю.

— Ты ранен, — глядя на мага, сказал лучник.

— Это не моя кровь. — Даже не взглянув на него, Ален прошёл к костру.

Парни быстро убрались с бревна, на которое собирался сесть маг. Он имел вид человека, который решал очень сложную задачу. Дубравские парни суетились около Лисёнка, кто-то поставил на костёр котелок с водой — сделать чай, кто-то просто делал вид, что занят, лишь бы не попадаться под горячую руку. Росомаха сидел около Лёни, не отрывая от Алена настороженного взгляда. Стрелок подошел к юноше и терпеливо, как упрямому ребёнку, повторил:

— Волшебник, ты ранен.

Безумно, безумно знакомо всё это было эльфу, выло в груди тоской: "Вспомни!.. Вспомни!..", но он не мог понять, что он должен вспомнить.

Ален поглядел на Арэна со смесью удивления и раздражения.

— Я же сказал, это не моя кровь.

Стрелок вздохнул и резко выбросил руку вперёд, воспользовавшись тем, что юноша пребывал в задумчивости. Ален взвился в воздух и выругался, когда длинные пальцы Арэна проникли в рану, причинив сильную боль.

— Ну, хорошо! — раздражённо рыкнул он, рассматривая длинный глубокий порез. — Ранен. Поцарапался о чей-то нож.

— У тебя мышцы до кости рассечены. Это теперь называется просто царапиной? — Эльф выгнул совершенной формы бровь. Весь его облик, почти полностью эльфийский, за исключением некоторых деталей, выдающих толику чужой крови, наверняка покорил не одно девичье сердце. — Сядь и позволь мне зашить рану, — властно велел он.

Негромко проворчав что-то насчёт "дурацких царапин", Ален устроился на бревне и чуть оттянул края пореза, из которого тут же хлынула кровь. Эльф тем временем раздобыл чистую тряпицу и так же властно повелел найти бинт. Никто не посмел перечить и задавать вопросы.

Арэн смыл кровь с руки Алена, и серебряная иголка в его руках с филигранной точностью начала штопать рану. Стежки приходилось делать глубокие и широкие, чтобы стянуть как следует мышцы и не позволить швам разорваться. Ален смотрел в сторону и даже бровью не повёл, когда стрелок начал своё дело.

Дубравцы расселись вокруг костра, Росомаха пересел ближе к Алену. Ему не терпелось задать сотню вопросов, но он опасался заговорить с волшебником.

— Командор, — не очень уверенно обратился Данила, — ты что, боли вообще не чувствуешь?

— Почему же? — удивился тот. — Чувствую, и ещё как! Наверное, гораздо сильнее, чем любой из вас.

— Но ты даже не дернешься! — вслух удивился Росомаха. — А ведь то, что делает уважаемый командор Арэн, очень больно!

— И что с того? — Маг приподнял левое плечо, выражая недоумение, при этом оставив правое недвижимым. — Если я начну дёргаться, весь процесс будет гораздо утомительнее и болезненнее. К чему это?

Смущённые парни переглянулись и почли за лучшее промолчать. Ален приложился к бутылке и приказал:

— Трупы скинуть в реку.

Росомаха и ещё несколько парней покрепче подскочили со своих мест как ужаленные и почти побежали к месту недавнего боя.

— Я был уверен, что ты действительно ничего не чувствуешь, T'tek Tor'mirroy, — прокомментировал лучник на своём языке, назвав Алена на эльфийский лад.

— Я могу собой гордиться, — на том же языке ответил Пламенный. — Я сумел ввести в заблуждение принца Дома Светлых.

Иголка в руках Арэна на мгновение замерла, прежде чем продолжить путь. Но когда игла вновь вонзилась в плоть Алена, он закатил глаза и зашипел, не разжимая зубов.

— К чему ты это сказал, T'tek Tor'mirroy?

Юноша усмехнулся уголками губ. Взгляд остался непроницаемым.

— Твои глаза выдают тебя, Areshinielite. А у T'tek Tor'mirroy есть глаза, чтобы видеть.

Эльф дёрнулся при звуке своего имени.

— Я никому не скажу, Светлячок, — прошептал маг, вольно переведя имя эльфа с древнейшего языка. — Не знаю, что у тебя за неприятности, но то, что известно мне, не уйдёт за пределы моих мыслей. Кстати, — он позволил себе улыбнуться, — что значит T'tek Tor'mirroy? Я так и не смог понять точного перевода, ведь эти слова имеют слишком много значений.

— Сын Кошмара — он и за Гранью сын Кошмара! — фыркнул эльф и внутренне дернулся, на миг застыв. "Боги! Что же это?" — мелькнула мысль, а вслух он продолжил: — Буквально, Mirroy — отражение первозданного ужаса, Tor — владеющий, несущий, T'tek — наследник.

— Спасибо, я понял.