Белое пламя дракона

– Это большее, на что я пока способен, сир, – сказал Тобиус, передавая блестящую пластинку на шнурке в руки Бейерона. – Защитные артефакты, в каждый из которых вплетено заклинание Охранное Око, или Око Цурмеша, если угодно. При его пробуждении в воздухе появляется белый шар и начинает поражать молниями всех, кого хозяин медальона считает своими врагами. Я также вплел в эти чары заклинание Колокольчик, чтобы если артефакт сработает, то я немедленно узнал об этом. Пока это лучшее, что я могу предложить. Мои медальоны, увы, не отличаются большим лимитом впитываемой магии, так что между двумя применениями артефакт должен заряжаться под открытым небом не менее десяти суток, и то только если погода будет безоблачной.

Бейерон остался доволен проявленной инициативой. Он отправил гонца – что примечательно, не пешего, а верхом на скаковой белке, – чтобы тот роздал медальоны старостам деревень Хог-Вуда.

В следующую неделю Тобиус только и делал, что работал без продыху. Он заказал у кузнеца три десятка медных фонарных плафонов. Память о безумном смехе в ночи не померкла, а полазав в своей книге заклинаний, маг утвердился в очень неприятных предположениях.

Одним поздним вечером после сытного ужина он сидел в своей комнате и наносил на карту последние штрихи. Тобиус искусно нарисовал маленький замок, отметил каждый малозаметный холм, точно расположил деревни, скалы, изящно вывел линию реки, пририсовал множество ручейков, отметил стороны света, заботясь о том, чтобы они совпадали с настоящими, и расставил на важных точках названия. Первая за многие годы карта Хог-Вуда была готова.

Тобиус сосредоточился, закрыл глаза, представив карту в мельчайших подробностях, и начал творить магию. Он водил над листом бумаги руками, изредка касаясь поверхности кончиками пальцев, шептал словоформулы, переходил на заученный речитатив, расставлял опоры для системы чар. Закончив с этим, Тобиус открыл глаза. Пару секунд чертеж из слабо колеблющихся световых линий еще проглядывал, но затем он впитался в бумагу, и карта окончательно превратилась в магический артефакт. Затем на стол был вывален весь тот сор, который волшебник собрал, путешествуя по лену: камушки, шишки, травинки, веточки, всякая прочая мелочь. Тобиус стал раскладывать предметы на карте, отмечая ими места, на которых они были взяты. Уголек на Пятонку, гвоздь на Кобнек, кусочек замковой черепицы на Под-Замок, кусочек старинной штукатурки на лесную часовню, осколки раздробленного ледяного шара улеглись по всему течению Ильмы… и так далее. Осталось отметить только каменистый пустырь у реки.

Тобиус примерился к серому камушку, похожему на яйцо, своим ритуальным ножом, чтобы отколоть кусочек. Инструмент легко прорезал каменную породу насквозь, но потом вдруг остановился, наткнувшись на что-то невероятно твердое. Тобиус сам сделал себе атам[11], зачаровал на пределе своих возможностей, даже наставник похвалил, и то был первый раз, когда нож не смог чего-то рассечь.

От очередного удара камень раскололся, явив спрятанный внутри продолговатый кристалл насыщенного пурпурного цвета. Несколько мгновений маг глядел на искристые грани находки как завороженный. Он крутил в руках образец пурпурита с довольно острым сколом на одном конце, стоивший баснословных денег. Стало понятно, что за блики мельтешили во Взоре Кутруба, когда Тобиус просматривал будущий каменный карьер.

А вообще-то он воспринял находку холодно. Сам факт присутствия залежей пурпурита на этой земле ознаменует неотвратимый интерес к нему волшебников со всего Вестеррайха, и особенно из Академии Ривена. Оглянуться не успеешь, как они налетят в никому доселе не нужный Хог-Вуд и примутся ковырять твердь везде и всюду, ища драгоценные кристаллы. Тобиусу не хотелось думать о том, какие последствия это повлечет для края и всей страны. Следовало все хорошенько обдумать, прежде чем предпринимать какие-то действия относительно драгоценной находки.

Осколок камня лег на место пустыря. Затем маг достал одну из множества своих шкатулок, внутри которой лежали маятники. Дюжина штук с разными грузилами и цепочками: хрустальные, каменные, оловянные, латунные, железные, медные, деревянные, ониксовые, один серебряный, один золотой и один бронзовый. Выбрав маятник с латунным грузилом и железной цепочкой, Тобиус обмотал его вокруг рукояти охотничьего тесака, мазнул по острому кончику грузила красной краской, завязал себе глаза и поднял нож.

Маятник стал мерно раскачиваться над картой, а волшебник монотонно начитывал заклинание, не видя, но зная, что и нож и маятник объяты призрачным свечением. Он стоял так полтора часа, упорно бубнил заклинание, чей конец плавно перетекал в начало, и терпеливо держал нож перед собой. Мышцы уже порядком затекли, но, невзирая на боль, выдерживали напряжение. Наконец заклинание было прервано стуком. Тобиус развязал глаза и внимательно уставился на маленькую красную точку посреди леса, так близко от сельской дороги. Она располагалась буквально в каких-то четырех дневных переходах от Под-Замка.