Белое пламя дракона

Тобиус резко вскинул голову и ударился затылком о стену. Тихо ругаясь, он одновременно тер и затылок и глаза, пытаясь понять – где находится? Оказалось, что сидит у себя на кровати в той же позе, в которой погружался в медитацию. Прислушавшись к ощущениям, волшебник поморщился – как и предполагалось, его силы не восстановились до конца. Ничего, еще будет время восполнить их запас в походе.

Взяв свои инструменты, Тобиус вышел на задний двор, ступая по росе. Прохлада утреннего воздуха окутала его щиплющимся одеялом в предрассветных сумерках. Волшебник глубоко вздохнул и принялся отрабатывать приемы ближнего боя с жезлом и ножом.

Тяжелый бронзовый жезл не раз служил Тобиусу булавой, и уж им он владел отменно. Разминка переросла в полуторачасовую тренировку, в течение которой маг отрабатывал крушащие удары жезлом и стремительные выпады ножом. При этом атам то и дело выпархивал из его руки, с хищным свистом рассекал воздух и ручной птицей возвращался обратно. Конец тренировке положил первый луч солнца. Тобиус выпил воды из колодца, затем вылил ведро на себя и поплелся в трактир, отфыркиваясь. Вскоре он вышел из своей комнаты уже в полной готовности.

– Доброе утро, чар… – Трактирщик широко зевнул. – Славно выглядите, отдых пошел вам на пользу.

– Вам тоже, – ответил маг, пытаясь не вспоминать пережитого прошлой ночью.

– Сом сейчас будет на вашем столе.

– К ахогам рыбу, подайте мяса. С кровью. И чего-нибудь острого и жирного.

Расправившись с перчеными бараньими ребрышками, волшебник допил холодное пиво и вышел из трактира.

Бальден строил личный состав перед замковыми воротами, в сторонке сидели цитаро, которые с интересом наблюдали за орущим генералом и полусотней солдат, похожих друг на друга, как братья.

– Отлично! – гаркнул генерал. – А теперь смирно!

Отрекшийся монарх вышел из ворот Райнбэка незаметно и скромно. Цитаро молча поднялись, Тобиус почтительно поклонился, Бальден отсалютовал длинным кавалерийским палашом, солдаты, громогласно провозгласив «здравжлавашмилст», вскинули алебарды.

– Мы выступаем, сир!

– Вижу, – хмуро ответил Бейерон. – Томас, ты тоже?

– Конечно. – Томас Бэйн натянул поводья телеги, на которой был установлен большой котел, потом достал откуда-то старую алебарду. – Без кашевара много не навоюешь!

Появилось все семейство Гоферов: патриарх Мартин Гофер-старший, его жена; сын Мартин Гофер-младший с супругой, их четверо сыновей и три дочери. Тобиуш Гофер, которого все провожали, облачился в тяжелые латы старого образца, укрывавшие его тело почти полностью. Те латы несли на себе несчетное число боевых отметин и следов кузнечного молота, они были очень стары, но хорошо сохранились и идеально сидели на медвежьей фигуре деревенского здоровяка. Когда-то, возможно, они так же ладно смотрелись и на Мартине Гофере-старшем.

– Вот, солдата привел! – прокряхтел старик. – Иди давай, послужишь Ривену – станешь мужиком!

Староста взял сына за бронированные плечи и пристально взглянул ему в глаза:

– Не посрамишь, отрок?

– Не посрамлю, батя.

– Ступай тогда.

– А ну не распускай сопли! – Патриарх рода отвесил великовозрастному сыну оплеуху.

Лицо отрекшегося короля стало серым. Он медленно оглядел солдат, будто стараясь заглянуть в лицо каждому.

– Генерал!

– Я, ваше величество?

– Маг!

– К вашим услугам, сир.

– Врага не жалейте, а своих берегите.

– Будет исполнено, ваше величество!

– Я постараюсь.

– Солдаты! Напра-а-а-аво! Шаго-о-ом марш!

Замковый гарнизон двинулся по дороге строевым шагом, за ним последовали цитаро, следом неспешно покатилась полевая кухня, она же обоз. Тобиуш Гофер под неодобрительным взглядом сурового деда расцеловал мать и сестер, надел шлем, вскинул на плечо двуручный меч и тоже поспешил. Когда он проходил мимо, Тобиус шлепнул ему на грудь деревянный диск.

– Солдаты расскажут, как пользоваться.

– Благодарствую!

Многие вилланы, побросав дневные работы, пришли проводить воинов в поход. Некоторые даже порывались пойти вместе с ними, но Бейерон строго запретил такие порывы.

В воротах замка показался брат Марк с походной сумой за плечами и посохом в руке. Не говоря никому и словечка, петрианец затрусил следом за колонной.

– Брат Марк? Вы тоже с нами? – удивился волшебник.

– Разумеется, чар, я могу принять последнюю исповедь и провести церемонию отпевания. Отец наш небесный, отведи сию чашу от наших уст.

Уже второй день колонна двигалась по узкой извилистой дороге, порядком заросшей от редкого пользования, вздымая сапогами пыль. Генерал ехал на своей серой белке то впереди, возглавляя всадников, то смещался назад, раздавая подчиненным замечания и присматривая за добровольцами. Как солдаты цитаро Бальдену не нравились. Он уже знал, что в бою кочевники с их короткими метательными копьями были неплохи, но вне боя цитаро сохраняли свободу поступать как им вздумается. Такой разлад был Бальдену не по душе, но он ничего не мог сделать.

– А ну, ребятушки, солдатскую заветную запевай! Не сбиваться с шага! Не сбиваться, я сказал!