Белое солнце Анголы

Напомню, что в 1986 году Луанде удалось лишь несколько стабилизировать обстановку на фронтах. Большие надежды возлагались на сухой сезон 1987 года. Планировалось наступление, о котором практически все американские авторы говорят как об организованном «Советами»; якобы им даже командовал советский генерал[36]. Однако информация, которой располагаю, показывает, что это не так. Последовательность действий и в 1987 году была прежней: политическое решение — проводить или не проводить масштабную военную операцию — принимало высшее руководство Анголы, ее Президент и Политбюро. Оперативное планирование осуществлялось нами в контакте с кубинцами, поскольку у ангольцев просто-напросто не хватало специалистов. Утверждались эти планы опять же ангольцами и ими же претворялись в жизнь. И сегодня, спустя 13–14 лет, такие посвященные люди, как тогдашний министр обороны СССР Д. Т. Язов и главный военный советник К. Я. Курочкин, в беседах со мной именно так описали ситуацию. «Подгона не было», как выразился один из наших военных консультантов того времени, находившийся в ангольской армии, «в бой они шли сами».

Началось наступление правительственных войск неплохо, хотя численное преимущество было на стороне УНИТА[37]. Но, как и в 1985 году, спасла Савимби ЮАР, бросив беспрецедентные до сих пор силы — 2 механизированные бригады, 2 артдивизиона, всего не менее 3 000 человек. Впервые в Анголе были задействованы юаровские танки «Олифант». Правительственные войска были остановлены в нескольких десятках километров от намеченной цели — города Мавинга, открывавшего путь далее на юго-восток, к логову Савимби. Положение усугубило то обстоятельство, что танковая бригада[38], пытавшаяся обойти позиции УНИТА на болотистых берегах реки Ломбы и вышедшая было в тыл неприятелю, осталась без горючего и стала легкой мишенью для юаровской авиации и артиллерии. По большому счету это был лишь эпизод, но правительственные части стали поспешно и с большими, по ангольским масштабам, потерями отступать к Куито Куанавале. Этот небольшой городок, осажденный с ноября 1987 года ЮАР и УНИТА, но так и не взятый ими[39], стал символом дальнейших военных перипетий.

Савимби распространялся об эффективности американских военных поставок. Президент Южно-Африканской Республики принимал парад своих войск в глубине ангольской территории[40]. Задним числом, однако, многие военные обозреватели считают, что, погнавшись за побитой ФАПЛА к Куито Куанавале, пытаясь нанести ей непоправимый урон, юаровская армия совершила ошибку. На этот раз она ушла слишком далеко от своих баз, растянула коммуникации, оголила фланги. Возможно, игра стоила политических свеч — уж слишком соблазнительной была идея создать полностью контролируемую огромную, до четверти всей ангольской территории, зону («Савимбиетан»), на которой УНИТА провозгласила бы свое правительство, альтернативное тому, что находилось в Луанде. Помните, что говорил мне о возможном разделе страны Каунда![41]

Куба и Ангола — не знаю, чья была инициатива — решили воспользоваться уязвимым положением ЮАР. Помирившиеся на ноябрьской встрече в Москве Кастро и Душ Сантуш договорились о более активном использовании кубинских войск. Во всяком случае сразу после этого кубинцы двинулись на юг с позиций, которые они раньше не переходили.

Советскую сторону в курс дела особенно не вводили — вдруг помешает. Нас скорее рассматривали как поставщиков оружия: в этом-то СССР своим революционным соратникам отказать не должен. Ан нет…

Где-то в конце 1987 — начале 1988 года дошли у нашего руководства руки и до такой болезненной темы, как советские военные поставки в развивающиеся страны. Раньше эта тема была табу: даже в самые «разрядочные» периоды «третий мир» как бы выводился: за рамки отношений с Западом. Одно дело мирное сосуществование с капитализмом, другое — поддержка освободительных движений и тех режимов, которые они создавали. На практике, разумеется, то на одном, то на другом участке, где было наиболее горячо — корейская война 50-х годов, вьетнамская 60-х и 70-х, — достигались компромиссы. Но они не отменяли принципиального подхода[42].

Начали пересмотр вопроса о снабжении оружием с того участка, который был в моем ведении — Африки. Тут, пожалуй, была после Афганистана наибольшая злободневность.

Потеряв значительное количество военной техники и снаряжения в ходе неудавшегося наступления 1987 года, а затем отхода к Куито Куанавалс, ангольцы обратились к нам с очередной порцией просьб. Они знали, как обращаться — сразу же на самом высоком уровне. Душ Сантуш направил специальное послание М. Горбачеву.

Мы, в МИД, сочли, что это хороший момент как для резкого сокращения военных поставок Анголе, так и для постановки вопроса в более широком плане. Схема наших предложений, внесенных на высочайшее одобрение, была следующей:

а) оружие дать, ибо ангольцы действительно понесли потери и теперь в обороне отражают атаки регулярных частей ЮАР и бандформирований УНИТА;