Белоэмигранты на военной службе в Китае

Боевое крещение русского отряда произошло около поселков Ляодун и Чикочен. Столкновение было скоротечным: казацкие пулеметы нанесли наступавшей коннице мусульман большой урон, ранив в ногу самого Ма Дзуина. 1 ноября 1931 г. они выручили осажденные русские и китайские гарнизоны в Хами. В награду китайцы разрешили русским грабить и насиловать мусульман, но они отказались от этого. Русский отряд принял участие в преследовании Ма Дзуина, который отступал, делая налеты на китайцев и вырезая их нещадно. Налеты эти часто проводились ночью, когда китайцы, накурившись опия, были в дремотном состоянии. Убивая китайцев, мусульмане забрасывали их трупами колодцы по пути своего отступления. Поэтому русские части находились в очень тяжелом положении, долго не имея воды и затрачивая много времени на расчистку колодцев. Русские участники похода рассказали о том, что, прежде чем напиться чаю, надо было вытащить из глубоких и узких колодцев трупы, часто уже разложившиеся, что было очень трудно и неприятно. После этого вычерпывали испорченную воду и ждали, пока наберется достаточно чистой воды. Кузнецов не выдержал ужасов похода, заболел на нервной почве и застрелился, а ведь он до этого воевал непрерывно шесть лет в Первую мировую и Гражданскую войны в отряде Анненкова, во время которых ужасов он тоже насмотрелся довольно.

Ма Дзуин начал спешное отступление в сторону Баркуля, неся большие потери. Преследующим их русским почти не попадалось оружие, мусульмане берегли его для грядущих боев[1230]. При отступлении повстанцы забирали все, что попадалось им на пути, нагружая добычу на верблюдов, взятых у киргизов, и уходили в Ганьсу. С отрядом Ма Дзуина отходили дунгане, а сарты ушли в горы в районе Туркул – Нарын-кыр-Бэйсан – Баркуль. Заняв горные проходы, они чувствовали себя неуязвимыми. Чтобы покончить с ними, у китайцев не хватало сил, они обратились за помощью к большевикам, но те «запросили много, а выполнили мало», и те продолжали терпеть поражения. Уже тогда коммунисты почувствовали выгоду, которую несет восстание, и поддержали его, надеясь воспользоваться его плодами, чтобы самим утвердиться в Синьцзяне. Еще в конце 1931 г. китайцы попросили помощи у белоэмигрантов, живших в Урумчи и в Илийском крае. Под нажимом губернатора Чина полковник российского Генштаба Паппенгут, бывший начштаба Дутова, быстро сформировал отряд из белогвардейцев, остатков отрядов Анненкова и Дутова. По другим данным, Чин привлек русских на службу подлым способом. Им было заявлено прямо: «Берите оружие и защищайте нас, или иначе мы вышлем Вас на советскую территорию и выдадим большевикам»[1231].

Кроме того, имея оружие, которого у русских почти не было, Чин угрожал перебить их детей и осуществить насилие над женщинами[1232]. Угроза расправы в «24 часа» была реальной, так как для отпора китайцам русские были не готовы[1233]. Но китайцы дали русским кроме кнута и пряник, произведя в новые чины. Так, Паппенгут стал генерал-майором и главой русских «наемников поневоле». Он реорганизовал имевшиеся части, заменив непригодного к командованию сотней Франка хорунжим Черняковым. В феврале 1932 г. был произведен набор русской молодежи в Илийском крае. Сюда попала и часть людей из басмаческих киргизских отрядов Ид-Мираба. Всего было создано 3 кавалерийских полка по 600 человек в каждом. Вместе с имевшимися русскими частями они составили дивизию, которой непосредственно командовал Паппенгут. У него под рукой был 1-й конный русский полк. У Быхтеева 2-й Русский конный полк, а у Чернова (Чернева) – 3-й.

«Русская дивизия» разгромила сартов в нескольких боях, приближался тот день, когда они должны были их добить. Но это не устраивало СССР, и прибывшие оттуда агенты подкупили чиновников и генералов Чина, которые стали всячески затягивать войну. Паппенгут, видя, что китайцы его держат напрасно в Хами, не давая добить сартов, вернулся в Урумчи и заявил, что откажется от командования, если ему не дадут право действовать на фронте по своему усмотрению. До Чина китайские вельможи Паппенгута не допустили и всячески задабривали, дав понять, что истребление сартов не в их интересах. В результате Паппенгут снова уехал на фронт. Тем временем Чин столкнулся с нехваткой запасов для ведения войны, а промышленности для их производства в Синьцзяне почти не было. Из-за смуты доставить их из центра Китая было невозможно. Это толкнуло его к сближению с коммунистами. Он завел с ними большую дружбу, купив у них много винтовок, боеприпасов, в том числе и газовых бомб для самолетов. На аэродроме Урумчи приземлились восемь самолетов с летчиками-коммунистами. Но когда Чин предложил им слетать в Хами и сбросить бомбы на позиции сартов, они категорически отказались. В то же время в июле обе стороны успешно провели совместную боевую операцию по уничтожению группировки басмачей-киргизов.