Белоэмигранты на военной службе в Китае

Кроме того, Чжан Цзолин в это время увеличил налог на русских эмигрантов до 12 долларов с мужчины, которым считался и восьмилетний мальчик, что было тяжелым ударом по и без того скудному бюджету россиян. Стали агитировать за переход в китайское подданство, однако эта процедура стоила очень дорого. Русские эмигранты не без основания опасались, что после этого китайские власти будут эксплуатировать их еще больше как своих подданных. Особенно тяжелое положение для русских сложилось в Трехречье, чем воспользовались коммунисты, наводнившие этот край своими агентами. Один из них, Наделяев, прибыл туда из Забайкалья для разложения эмиграции. По данным белогвардейских агентов, он «пользовался для этого женщинами. В квартире жены Синтяпова собираются Наделяев и другие, и здесь творится разврат, пьянство и поют богохульные частушки»[781]. Попутно шла агитация и против вступления в наемники.

Советские газеты смаковали давление китайских властей на русских, сведения о неудачах нечаевцев и распускали слухи о том, что все начальники Русской группы находятся в ссоре между собой, создавая картину полного развала. Они распространяли провокационные слухи, стремясь поссорить командиров Нечаевского отряда[782]. Все это отбивало у многих охоту стать наемниками.

Рост отряда Нечаева шел постепенно. Разные источники по-разному оценивают его численность. На осень 1925 г. в семидесятитысячной армии Чжан Цзолина, по данным самих нечаевцев, было полторы тысячи русских «солдат удачи»[783], численность которых увеличивалась. По другим источникам, число русских наемников доходило до 4 и даже до 6 тысяч человек. Но это были сильно завышенные цифры. По данным самих наемников, их численность у Чжан Цзучана даже в лучшие времена не превышала 3 тысяч человек. Китайские историки также считают последнюю цифру наиболее верной.

Увеличению численности русских добровольцев мешали не только проблемы с выплатой жалованья, но и другие выплескивавшиеся наружу случаи негативной действительности их жизни, в том числе отдельные факты избиения солдат командирами, о которых становилось известно даже в Харбине[784].

Реальной возможностью увеличения отряда Нечаева было привлечение в него белогвардейцев из Европы. Так, в ряде эмигрантских газет, выходящих в Польше, Франции и Болгарии, в начале 1927 г. было опубликовано сообщение о приглашении русских, живущих в Европе, на службу в армии Чжан Цзолина. Летом 1926 г. сюда же явился брат Николая Меркулова, Спиридон, бывший глава последнего белого правительства в Приморье. Он пытался агитировать среди неустроенных в жизни белых воинов в пользу поступления их в китайскую армию[785]. По всей видимости, он был послан в Европу Чжан Цзучаном.

Ответом был шквал писем от русских, живущих в странах с небольшим заработком на душу населения, таких как Польша или Болгария, хотевших «продолжения борьбы против большевиков» в китайской армии[786]. По признанию руководства РОВСа, желающих стать наемниками на службе Китая оказалось немало. Этому способствовало то, что Тихобразов, видя, что китайская белоэмиграция уже не в состоянии дать нужный кадр бойцов, обратился к белогвардейцам, живущим в Европе[787].

Руководство РОВСа и монархических организаций выступило резко против этого. Генерал Лукомский заявил: «Борьба с большевиками совместно с китайцами, или в рядах китайских войск недопустима»[788]. На Врангеля не оказали влияния и антикоммунистические заявления Чжан Цзолина, понимавшего, что спокойствия у Китая не будет до тех пор, пока в России будут править коммунисты, и обещавшего пойти на красную Москву[789].

Впоследствии такие оценки были несколько нивелированы. Лидеры европейской белоэмиграции стали с интересом относиться к деятельности Чжан Цзолина и Чжан Цзучана, говоря, что их работа полезна Белому делу, но не давали им людей, видя «неопределенность» китайской обстановки. Несмотря на это, в 1927 г. агенты Меркулова вербовали наемников от имени великого князя Николая Николаевича, который, однако, на это добро не давал и не спешил поддержать действия Русской группы.

С уходом большей части наемников к весне 1928 г. Русская группа почти рассыпалась. Меркулов тогда предпринял попытку набора добровольцев на Балканах, прислав туда пароход, но Бурлин принял меры для его недопущения, сообщив в Европу, что «завербованные попадут в очень тяжелые условия»[790].

Коммунисты развернули контрагитацию против нечаевцев, говоря, что китайцам нужны нормальные отношения с СССР и потому они скоро ликвидируют Русскую группу и на ее участников посыплются репрессии[791].