Белоэмигранты на военной службе в Китае

Поражения Северной коалиции взволновали всю белоэмиграцию. Тихобразову писали из Европы: «Ваши неудачи нас страшно беспокоят» – и предлагали рецепты для выхода из ситуации, предлагая набрать тысячи наемников из русских и немцев, которые из-за тяжелой экономической ситуации в Германии готовы были ехать в Китай. Предлагалось, исходя из опыта Гражданской войны в России, пользуясь растянутостью фронтов в Китае, организовать кавалерийские рейды по тылам противника. Для решения проблемы с кадрами артиллеристов северян, из-за чего Чан Кайши имел над ними большое преимущество, они предлагали набрать русских артиллеристов-эмигрантов из стран Европы, так как находившиеся в армиях северян немногочисленные инструкторы из Германии и Японии не могли или не хотели научить китайцев артиллерийскому делу[369].

Неудачи русских на фронте были также из-за того, что часто направляли кавалеристов-офицеров в пехоту и наоборот. Так как другой род войск они знали плохо, то и результат не замедлял сказываться в бою. По оценке русского командования, поручик Бокин, назначенный командовать ротой пеших разведчиков, был отличным офицером, но кавалерии, а не пехоты, которую он почти не знал. В результате в боевых условиях в новом качестве он не мог выполнять ставившиеся ему задачи[370].

Сразу после поражения северян в марте у русских начался распад, усиленный невыплатами жалованья. Война истощила население, которое уже не могло платить налоги. Армия Чжан Цзучана из-за отсутствия денег стала разбегаться, и ему остались верны лишь русские и немногие китайцы[371].

К денежным проблемам добавились сомнительные операции с деньгами самого русского командования после ухода Нечаева. Так, в середине июля 1927 г. Тихобразов приказал: «Если получите жалование, то сделайте удержание – не более ²/₃ с холостых и не более ¹/₂ с семейных»[372].

Поэтому многие русские дезертировали или, не вынеся тяжелой службы при невозможности устроиться в мирной жизни, кончали жизнь самоубийством, как это пытался сделать 28 мая 1927 г. корнет Попов[373].

Тихобразов боролся против дезертиров административными мерами, но они были неэффективны: «Нет-нет – и уйдет несколько человек»[374].

Дезертирство стало одной из причин ослабления северян, вторично отступивших из Пукоу. Нечаев так рассказывал о последнем бое в июне, которым он руководил как командир Русской группы: «Стоял тихий звенящий вечер, почти ночь. На горизонте – багровые зарева подожженных снарядами деревень. На темных силуэтах растянувшихся бесконечной линией бронепоездов ежеминутно вспыхивали молнии орудийных выстрелов и почти непрерывно струились огненные языки из пулеметов. Противник не выдержал нашего огня и, когда настало 8 часов вечера, части 105-го и 106-го полков пошли в атаку, начал быстро отходить. Потери наши были незначительны. Путь перед бронепоездами в несколько сот метров был испорчен. После нескольких часов тяжелой работы его расчистили. Разобранное противником полотно было поправлено, и бронепоезда смогли двинуться дальше в направлении на Пенпу»[375].

Русская группа без Нечаева (июнь – декабрь 1927 г.)

С весны 1927 г. не ослабевали слухи о том, что Нечаев должен уйти в отставку. В июне 1927 г. эти слухи подтвердились. Поражениями у Нанкина – Шанхая воспользовались противники Константина Петровича, чтобы его убрать. Нечаев не стал выносить сор из избы и объяснял свой уход тяжелым ранением в 1926 г., из-за которого он не мог как раньше командовать русским отрядом. Говоря об его уходе, Чжан Цзучан заявил: «Мне жаль генерала Нечаева, и я лучше бы потерял руку, чем его. Я много раз говорил ему, чтобы он не лез под пули, так как это не его дело, но он не слушался, и я этим огорчен. Когда нужно, мы все сумеем умереть, но напрасно этого делать не стоит. Нечаев – это храбрый солдат, но не генерал…»[376]

Из интервью с Константином Петровичем стало ясно, что он «решил совсем покончить со службой. Чжан Цзучан уговаривал остаться. Жаль было оставлять дело, в которое вложил всю душу, но пришлось уйти. Нервы расшатались, да и обстановка в последнее время создалась такая, при которой с плохими нервами долго не выдержишь. Стар стал, пора на покой. Пусть на мое место идет молодежь»[377].

Но без русских «подковерных ходов» против него здесь не обошлось. Нечаеву пришлось уволиться под нажимом Меркулова и его окружения на Чжан Цзучана[378]. Реально причиной его ухода стали интриги: Макаренко, Михайлова, Чехова, Тихобразова, Меркулова и других, желавших занять места Нечаева и его сторонников или нейтрализовать их, чтобы перераспределить на себя деньги, выделяемые Чжан Цзучаном. Дошло до того, что некоторые русские начальники злоупотребляли деньгами, несмотря на то что их части почти голодали, вели шикарную жизнь, покупая дорогую обстановку[379]. Такое обвинение Тихобразов возлагал на своего былого друга Семенова, правда, лишь в дневнике и без широкой огласки.