Белоэмигранты на военной службе в Китае

И правда, в своем полушубке, с палкой в руках, которой он мимоходом сбивал кустики или травку, Нечаев вел за собой солдат старой еще школы, у которых не остыл задор и была молодость… А позже стали появляться военачальники другого склада, и уже не было единовластия, а генералы росли, как грибы, и сколько было ненужного величия и кичливости… А сколько было блестящих офицеров старой школы: Бартеньев, Размазин[600], Гайкберг и еще, и еще многие другие ушли из жизни, на поле брани положили живот свой… Была ненужная лихость, погубившая массу офицеров и солдат, а в общем грустно и больно вспоминать эту эпопею, отодвинувшую большевизм в Китае на 25 лет…»[601] Другой современник писал так о нечаевцах: «Многие поехали туда, в китайскую армию, но очень мало кто из них вернулся обратно. Слишком многие разбросали свои кости в песках Монголии и рисовых полях Китая»[602].

Не будет преувеличением сказать, что горстка русских действительно оказала огромное влияние на историю Китая. Так, в начале 1920-х гг. ни у кого почти не было сомнения, что Китаю суждено быть объединенным по сценарию У Пэйфу, который до появления русских без проблем бил всех своих противников. Появление маленького русского отряда заставило по-другому крутиться колесо китайской истории. Благодаря горсти почти безоружных русских «без пяти минут китайский властелин» У Пэйфу был разбит и сошел с политической сцены. Не вступи русские наемники в армию Чжан Цзучана – он, равно как и Чжан Цзолин, был бы добит У Пэйфу. В то же время в конце 1925 – начале 1926 г. именно русские наемники сорвали планы коммунистов по уничтожению всей Северной коалиции во время мятежа Го Сунлина и не допустили краха Чжан Цзолина.

За время борьбы У Пэйфу с «северными маршалами» вызрела новая политическая сила, которой было суждено стать объединяющим началом в Китае, – партия Гоминьдан во главе с Чан Кайши, в недрах которой зародилась и выросла Китайская компартия. Таким образом, несмотря на кажущуюся неправдоподобность такого вывода, русские решительно изменили историю Китая и… разгромом У Пэйфу и других китайских маршалов-националистов содействовали успеху гоминьдановцев и вместе с ними коммунистов, открыв им дорогу на север Китая. Фын Юйсян не был настолько крупной величиной, чтобы он мог бросить вызов У Пэйфу. Гоминьдан смог собрать силы лишь за два с половиной года войны. В 1924–1925 гг. эта партия еще не представляла серьезной угрозы для У Пэйфу, и если бы не русские, то она легко была бы раздавлена. В этом случае само появление Компартии Китая стало бы проблематичным. Таким образом, выводы в отношении значения отряда Нечаева двойственны: с одной стороны, его работа отсрочила коммунизм, с другой стороны, отчасти, она была им на руку, так как отрывала силы и средства от белых партизанских отрядов, действовавших в СССР, и способствовала разгрому националистических сил в Китае в лице У Пэйфу.

И хотя эпизоды боевой работы нечаевцев изобилуют «грязными» эпизодами (да и какая война без этого!), они много сделали и для мирного населения Китая, неоднократно ликвидируя терроризировавших его хунхузов.

Сколько же реально погибло русских наемников в Китае? Точную цифру, очевидно, узнать никогда не удастся. Белогвардейское командование, подводя в 1926 г. итоги двухлетнего пребывания своих частей на китайской службе, абстрактно говорило «о громадных потерях в прошлых боях»[603]. Русские могилы разбросаны на огромной территории от Мукдена до Шанхая и от Циндао до Кайфына. Точную цифру потерь русских можно установить лишь из книги учета личного состава, хранившейся на тыловой базе Русского отряда. Эта книга велась с момента основания Русского отряда в 1924 г. до его расформирования в 1928 г.[604] Судьба этой книги неизвестна, скорее всего, она попала в руки мукденцев или южан при сдаче русских в плен в сентябре 1928 г. и, возможно, хранится в недрах китайских архивов. Интересно обратить внимание на цифры потерь офицеров-выпускников Читинского военного училища. Так, из 29 офицеров, в свое время закончивших его и служивших наемниками, на китайской службе в 1924–1928 гг. погибли четыре. Если взять «среднее арифметическое», то получается, что на китайской службе погиб каждый седьмой русский офицер. Были убитые и среди выпускников Хабаровского кадетского корпуса – 12 человек[605].

Лукомский, в частности, показывает, что лишь за два с половиной года нечаевцы потеряли более тысячи человек[606]. Другие источники свидетельствуют, что их потери были свыше 1500 человек, и это только данные по русскому кладбищу в Цинанфу, не считая могил на местах боев. Есть данные, что на кладбище в Цинанфу было 2 тысячи могил. Скорее всего, в эту цифру входят и умершие по болезни, старости и от несчастных случаев. Всего же общая цифра потерь русских наемников превосходила 2 тысячи человек[607]. По данным немецкого агента в Китае Кунста, «на кладбище в Цинанфу, состоявшем из 150 похороненных осенью 1926 г., число это к началу 1928 г. выросло до 1500 человек»[608].