Белокурый красавец из далекой страны

Первый месяц после расставания с Сергеем Мона прожила как в тумане. Единственной ниточкой, связывающей ее с миром, была Сальма. Жизнь полностью замкнулась на заботах о дочери, и все остальное потеряло для нее смысл.

Она во всем призналась Линде: подруга долго ахала и, как могла, успокаивала Мону.

– Все будет хорошо. Знаю, что сейчас тебе тяжело, но время лечит…

– За что? За что он так?

– Аллах все видит, дорогая. Рано или поздно Сергей ответит за свои поступки… И он, и эта женщина.

– Я знаю. Но я не хотела, чтобы он отвечал. Я просто хотела быть счастливой. Неужели я этого не заслужила?

– Мона, дорогая, ты заслуживаешь всего самого хорошего. Но Аллах лучше знает, что нам надо. Положись на него и не падай духом.

Прошло несколько месяцев, и боль стала потихоньку отступать. Мона больше не плакала ночами, а проваливалась в глубокий сон и утром открывала глаза, не сразу вспоминая о Сергее. Она проводила дни, занимаясь с дочерью, а в краткие минуты покоя, пока Сальма спала, читала книги. У нее по-прежнему не было друзей, кроме Марьям и Линды, но Мона привыкла к одиночеству и воспринимала его как должное. Она стала строить планы на будущее: отдать дочку в садик, когда та еще немного подрастет, и поискать работу наподобие той, что была у нее в Каире. Моне хотелось заниматься еще чем-то, кроме ребенка; и потом, она не знала, как долго Сергей продолжит высылать им деньги. В этой непростой ситуации Мона считала совсем нелишним иметь собственный источник дохода.

Однажды поздно вечером раздался звонок; по голосу Линды Мона сразу поняла, что что-то случилось.

– Тут такое дело… ты только не нервничай. В общем, меня просил позвонить твой отец. Он надеялся, что мы до сих пор общаемся и что я смогу тебе передать…

Мона молчала, вцепившись в трубку.

– Ему плохо. Совсем плохо… Уже неделю не встает, и врачи говорят, что… В общем, времени осталось мало и надо готовиться к самому худшему.

– О, Аллах…

– Он хочет проститься с тобой.

– Ты что-то говорила про Сальму?

– Нет. Но ведь он и так знает, что ты была беременна.

– Я боюсь, – прошептала она.

– Понимаю. Но сейчас у тебя, возможно, последний шанс поговорить с отцом и даже помириться с ним. Я видела его сегодня: он совсем не думает о мести. Это просто пожилой уставший человек, который не хочет умирать, не повидавшись с дочерью.

Мона записала номер телефона отца и долго сидела, глядя на бумажку с цифрами. Она вспоминала свою прошлую жизнь в родительском доме, и по щекам ее текли слезы. Как случилось, что они с отцом стали злейшими врагами, что она вынуждена скрываться от его гнева?

«Я сама наломала дров, – думала Мона. – Я осознанно пошла на разрыв с семьей… и самое печальное, что это не принесло мне счастья».

Спустя час она наконец решилась набрать номер. Отец почти сразу снял трубку, как будто ждал звонка.

– Это я, папа, – прошептала Мона.

– Здравствуй, дочка. Хорошо, что ты позвонила.

Они ненадолго замолчали.

– Ты, наверное, знаешь, что мое время пришло. Скоро я предстану перед Аллахом.

– Пожалуйста, не говори так… Ты должен поправиться.

– Я много думал о тебе в последнее время.

– Прости… Прости меня, отец.

– Приезжай ко мне и привези своего ребенка. Не откажи старику в его последней просьбе.

– У меня дочь… Сальма. Мы приедем завтра.

– Я буду ждать.

Положив трубку, она бурно разрыдалась. Сальма подошла к матери и удивленно посмотрела на нее, а затем залезла на руки, по-детски пытаясь ее утешить. Они долго сидели в тишине обнявшись – вопреки обыкновению Сальма не вырывалась. Как будто чувствуя настроение Моны, девочка вела себя на удивление спокойно и только встревоженно смотрела на мать.

– Завтра мы поедем к дедушке. Пришла пора познакомиться с родственниками. А то ты у меня растешь, словно сиротка.

Мона вздохнула, вспомнив Сергея и его мать. Похоже, бабушке наплевать на внучку, она ни разу не позвонила и не написала невестке и вообще никоим образом не обнаружила своего интереса к дочери своего единственного сына. Затем ее мысли вернулись к собственной семье. Она вспоминала, как тяготилась жизнью в отчем доме и как хотела оттуда вырваться. Оглядываясь назад, Мона видела наивную и восторженную девочку, ничего не знавшую о жизни. Был ли у нее хоть малейший шанс осуществить свои мечты? Могла ли она удержать Сергея? Или избежать отношений с ним? Что было бы, если вместо него она встретила бы другого, более подходящего ей мужчину?

В конце концов Мона встряхнула головой, пытаясь отвлечься от бесполезных мыслей. Все сложилось так, как сложилось. Сейчас ее главная забота – воспитать Сальму.

Эту ночь Мона не могла сомкнуть глаз. Она думала о родителях, о братьях и о Сумайе – о всей своей потерянной семье, которую ей вновь предстояло увидеть. Как родные примут блудную дочь? Несмотря на уверения Линды и даже на приглашение отца приехать домой, Мона совсем не была уверена, что все пройдет гладко.

Рано утром она разбудила Сальму и, поймав такси, успела на первый утренний поезд в Каир. После недолгих колебаний Мона решила надеть паранджу, ей не хотелось, чтобы вся улица видела ее возвращение в родной дом.