Белокурый красавец из далекой страны

«Правильно ли я поступаю?» – гадал он, глядя на растерянное лицо Моны. Сергей не мог не признать, что эта девушка заняла в его сердце куда более значительное место, чем он отводил ей вначале. Но брак? Будучи прагматиком и отчасти даже циником, он не верил в любовь, признавая лишь влечение и – теоретически – возможность совместного существования мужчины и женщины на одной территории. Все ахи, охи, рассуждения о встретившихся половинках одного целого и прочие романтические рассуждения Сергей неизменно высмеивал, считая их вымыслами чересчур сентиментальных натур. Размышляя о Моне, он был вынужден признать, что по характеру и темпераменту эта девушка подходила ему практически идеально. Не будь она египтянкой – то есть женщиной совершенно другого воспитания, принадлежащей иному миру, – кто знает, как могли бы сложиться их отношения.

Мысли Моны, как ни странно, протекали примерно в том же направлении. Она думала о причудливых зигзагах судьбы, которая свела и развела ее с Ахмедом, оставшимся для нее совсем чужим, и подарила ей встречу с мужчиной из далекой Украины. Вот только предложение подделать документы сильно смущало Мону.

– Ты говоришь, что можешь получить справку о смене религии? – осторожно уточнила она.

– Мой друг обещал помочь.

– И там будет написано, что ты мусульманин?

– Ну конечно. Иначе по вашим законам мы не сможем пожениться. Но разумеется, это будет просто бумага – я не собираюсь на самом деле принимать ислам.

Мона задумалась.

– Тебя это смущает?

– Ты знаешь, что для нас это очень серьезно.

– Да, я знаю, что в Египте очень серьезно относятся к вопросам веры. А у нас в Украине свобода совести. Ты знаешь, что это такое?

– Нет.

– Это значит, что каждый человек вправе исповедовать любую веру или вообще не верить в Бога – и это его личное дело. В Украине мы могли бы пожениться официально, и никто не задавал бы нам вопросов о вероисповедании.

– У вас очень странные обычаи.

Сергей расхохотался.

– Ну а чего бы ты хотела, Мона?

– Честно? Только не смейся. Я бы хотела, чтобы ты на самом деле принял ислам. Тогда мы могли бы быть вместе безо всякого обмана и мое сердце было бы спокойно.

– Шутишь?

– Мы никогда не шутим такими вещами. Я знаю, что это вряд ли возможно, – ты слишком далек от религии. Но ты спросил, а я ответила.

– А ты… ты могла бы сменить веру ради меня?

Мона поколебалась.

– Нет. Это единственная вещь, которую я никогда не смогу сделать, – даже ради тебя.

– Вот видишь. Ты бы хотела, чтобы я сменил веру, но не готова сделать того же ради меня.

– Это разные вещи. Ты не дорожишь своей религией так, как мы. И ты не готов дать голову на отсечение, что именно твоя религия и есть единственно верная.

– Конечно, нет. Я не фанатик.

– Для нас это никакой не фанатизм – мы просто знаем, что это так.

– Послушай, Мона, я вырос не здесь, и у меня несколько другой взгляд на вопросы веры. Если хочешь знать, я верю в Бога, но не считаю принципиальной разницу между всеми религиями. Я готов предоставить нужные бумаги и назваться мусульманином, если так надо, но не более того.

– Я поняла тебя, – вздохнула Мона.

– Ты разочарована?

– Нет, что ты. Я знала, что ты не захочешь говорить о смене веры. Видимо, есть вопросы, в которых мы никогда не сможем понять друг друга.

– Но это не помешает нашим отношениям?

– Я надеюсь, что нет, – тихо ответила Мона.

Следующие дни она пыталась привыкнуть к мысли, что скоро они с Сергеем будут вместе. Раньше это казалось ей настолько утопичным и недостижимым, что Мона, хоть и предавалась тайным мечтам, никогда всерьез не размышляла о такой возможности. Мечта вдруг стала былью, но что-то мешало ей радоваться в полную силу. Было во всей этой ситуации нечто неправильное, и Моне не составило большого труда понять, что именно ее беспокоит. Сергей не собирался по-настоящему принимать ислам, а брак с иноверцем – едва ли не худшее, что может совершить женщина-мусульманка. Она знала, что на Западе совсем другие законы и там их союз будет вполне допустимым, но не могла побороть убеждения, которые впитала с молоком матери.

«Магнуна[29], – ругала она себя, – судьба дает тебе шанс, так бери его и благодари Бога! Ты сможешь быть вместе с Сергеем, сможешь уехать из Египта и начать новую жизнь!»

Не выдержав, она рассказала обо всем Линде. Та отнеслась к новостям довольно настороженно.

– Я рада за тебя, конечно, рада. Но это все так неожиданно… Ты уверена, что хочешь уехать с ним?

– Я уверена, что люблю его. И сделаю все, чтобы мы были вместе.

– Ты представляешь, что такое Украина? – уточнила Линда.

– Я нашла много информации в Интернете, а Сергей постоянно рассказывает мне об их жизни.

– И ты готова к этим переменам?

– Не знаю, Линда. Но я полна решимости сделать все возможное. Это мой шанс, понимаешь? Если бы ты только могла представить, как я его люблю!

– Бедная моя девочка. Мне больно думать, как тяжело тебе будет на чужбине.

– Ты же переехала в Каир ради своего мужа, – отмахнулась Мона.

– У нас была другая ситуация.

– Да какая разница?

– Разница хотя бы в том, что мне не пришлось отречься от своей семьи.