Белокурый красавец из далекой страны

«Наверное, для него одна ночь значит не так уж много, – решила Мона. – Ведь у Сергея наверняка было немало женщин, и в общем-то в его глазах это не конец света и совсем не повод жениться. Жениться? О чем это я? Мы ведь не можем пожениться, даже если вдруг оба этого захотим. Он испытывает ко мне симпатию, но что это меняет? Интересно, а ему понравилось? Захочет ли он продолжать эти отношения или предпочтет оставить все как было? Нет, это уж слишком! Лучше забыть о случившемся, как будто ничего и не было».

В голове у нее царила полная неразбериха. Желания, запреты, традиции, мечты, снова желания – все это смешалось в одну адскую смесь. Пытаясь отвлечься и хоть как-то разобраться в себе, Мона вышла из дома и до вечера бродила по торговым улицам Каира. Иногда она заходила в кофейню и подолгу сидела с чашкой кофе в руках, глядя на оживленно снующих вокруг людей. Сейчас она как никогда ощущала свое одиночество; оказалось, что проведенная с Сергеем ночь, о которой она втайне мечтала, не сблизила их, а отдалила друг от друга. В отношениях Моны и Сергея и раньше было много непонятного, особенно для стороннего наблюдателя, но все же за долгие месяцы эти отношения как-то установились и обрели свои рамки, – теперь же все вновь стало неопределенным и зыбким. Мона нервничала, не в силах понять, как он к ней относится и чего хочет. В сотый раз проверив свой телефон и удостоверившись, что Сергей не звонил, она вдруг разозлилась и приказала себе больше о нем не думать. Вместо этого Мона позвонила Линде и пригласила ее поужинать в пиццерии, та с радостью согласилась. У Моны хватило выдержки не рассказать подруге о том, что случилось; они провели вполне приятный вечер, болтая о пустяках.

Глава 10. Сомнения

Сергей

Обычно Сергей с трудом засыпал в чужих кроватях; вот и сейчас заснуть не получалось. Мона лежала, свернувшись клубочком, а он все смотрел ей в лицо и прислушивался к ее ровному дыханию.

«Что же я наделал? – в который раз за последние полчаса спрашивал себя Сергей. – Сначала заставил Мону встречаться со мной, потом из-за меня она лишилась семьи и мужа, а теперь… И что мне делать? Господи, как же я не люблю все эти объяснения наутро после первой проведенной вместе ночи. Конечно, Мона не станет тянуть меня в ЗАГС – брак между нами невозможен, по крайней мере на территории Египта. Но любая девушка в такой ситуации начинает воспринимать мужчину как «своего»… К тому же она меня любит, это видно. Раньше я мог делать вид, что не замечаю этого, или сводить к шутливому флирту, но теперь все осложнится. Блин, ну почему женщины не могут относиться к отношениям так же просто, как мы, мужчины?»

Поняв, что ему все равно не уснуть, Сергей тихо оделся и вернулся в свою квартиру. Там он долго курил на балконе, пытаясь понять, как вести себя дальше. С одной стороны, ему не хотелось обижать Мону или причинять ей боль. С другой – он понимал, что любое поведение, кроме немедленного предложения руки и сердца, в той или иной степени ее обидит.

«Сделать вид, что ничего не было, и продолжать «дружить»? Глупо. Я же не страус, чтобы прятать голову в песок. Продолжить любовные похождения? Мона не та девушка, которую можно сделать своей любовницей. Кроме того, в обстановке чрезмерной озабоченности окружающих моей личной жизнью такое поведение может быть чревато. Ладно я – меня тут скоро не будет. Но Моне здесь жить, вероятно, до конца ее дней. По моей милости она и так лишилась мужа, семьи и репутации. И что же мне делать?»

Он раздраженно затушил третью сигарету и вздрогнул – ночную тишину вдруг прорезали звуки азана. Значит, новый день уже вступает в свои права: скоро небо на востоке начнет светлеть, а на улицах появятся молочники, таксисты и прочий рабочий люд. Торговцы будут бойко продавать лепешки с фулем и фаляфиль[27], дороги заполнятся машинами, а воздух – непередаваемой смесью каирских ароматов. Сергей усмехнулся. Ночью это амбре не так ощутимо, но днем от него никуда не деться. Впрочем, можно поспорить, бывает ли в Каире ночь, – порой ему казалось, что этот город, как и Москва, вообще не спит. Одни египтяне, закончив работу за полночь, возвращались обратно, – нет, не домой, а в многочисленные каирские кафешки, кофешопы, кафетерии и просто забегаловки, чтобы смотреть там телевизор, до хрипоты спорить об эпохе Мубарака и курсе нынешнего президента Мурси, играть в шашки и курить шишу. Впрочем, некоторые предпочитали не болтовню, а конкретные действия, и вместо разговоров шли на очередную забастовку. Когда же эти совы наконец отправлялись спать, наступало время жаворонков – тех, кто вставал спозаранку и выходил из дома вскоре после утренней молитвы.