Белорусские поэты (XIX - начала XX века)

Гнусь я вечно, пока не порвется
Жизнь моя, словно сгнившая нить;
Если б знал я, что столько прольется
Слез и пота, — не стал бы и жить.

Верст немало оттопал пешком я,

Строил всюду дороги, мосты;
Лился пот, как дробил я на комья
Тяжким плугом сухие пласты.

Над песком, над трясиной немою

Много всяких я вытерпел мук.
Не придется потом, под землею,
Мне стыдиться мозолистых рук.

Помирать мне пора, пот и слезы

Жизнь мою, словно мыши, грызут;
Горе гнет, как метелица лозы,
Думы сердце и душу гнетут.

Счастье ж глянет — и вдаль пронесется,

Мне во сне его только ловить!..
Так пускай же, пускай ее рвется
Жизнь моя, словно сгнившая нить!

<1909>

2. «Я хлеба у сытых просил и молил…»

Я хлеба у сытых просил и молил —
            Они мне каменья давали,
И эти каменья меж ними и мной
            Стеною огромною встали.

И вот она выше и выше растет,

            И многих пугает порою.
Что ж будет, коль дрогнет, коль рухнет она?
            Кого погребет под собою?

<1909>

ФИЛИН

Загорелись кровью очи. Вдаль несется
С темной ели звук тоски и смеха
И широко в чаще отдается,
Повторенный голосистым эхом.

И, пугаясь, ждешь исхода ночи.

Всё сдается: встал лесун великий, —
Огневеют, блещут кровью очи,
Не смолкает смех глухой и дикий.

<1909>

«НАШЕЙ НИВЕ»

От всей души я шлю приветы:
Три года здравствует дитя —
На языке родном газета;
От всей души я шлю приветы,
В простом, сердечном слове этом
Желаю долгого житья.
От всей души я шлю приветы —
Три года здравствует дитя!

<1909>

ЛЕШИЙ («Сосны, ели, хвощ да хвоя…»

Сосны, ели, хвощ да хвоя,
Темный мох.
Знаю я — косматый леший
Тут залег.

Завалился он на хвою,

На кору,
Всё колышет и всё движет
Он в бору.

1909

СТАРОСТЬ

Пылают осины, калины
Червонные сыплют листы
И вязкой желтеющей глины
Тяжелые кроют пласты.

И леший, согнувшись понуро,

Бредет по раздолью дорог.
Обшарпана старая шкура,
И сломан о дерево рог.

Дорога вся в лужах. Размыта

Дождем проливным колея.
И чавкает грязь под копытом,
Шуршит, выползая, змея.

Косматая шерсть перемокла,

Бредет старикашка во тьму,
И льдинки, как битые стекла,
Царапают лапы ему.

Спешит он дойти до трясины:

Там — мягкие, теплые мхи,
А здесь только плачут осины
И колются сучья ольхи.

1909

ОСЕННЕЙ НОЧЬЮ

Раскрасился сажею вечер.
Дождь бьется с волною речной;
Гуляет, гудит над ней ветер
И воет, как волки зимой.

Спокойно мне здесь под водою,

Я возле постава лежу;
В него упираясь рукою,
Я с мельницей сказку твержу.

И кружится жернов проворен,

И ходит стена ходуном;
А думы — что колос без зерен, —
Не стану бороться со сном.

Постав я ногою толкаю,

Склоняюсь ко дну головой —
Дремлю, а потом засыпаю
Под шум непогоды глухой.

1909

ПОДВЕЙ