Белорусский узел

И никто, кроме нескольких человек в КГБ РБ – не будут знать правду. Для всех остальных – они будут предателями. Их сослуживцы – при встрече в лучшем случае плюнут им в лицо. Его мать умерла, так и не узнав, что её сын – разведчик.

Самое слабое звено во всем в этом – люди. Чужие среди своих. Свои среди чужих. Возможно, подполковник ошибся…

А может – просто тяжело.

– Нет. Просто… мерзко.

– Что – мерзко?

– Предавать.

– Ты не предаёшь. Ты дал присягу.

– Предаю… предаю сам себя.

– Ты давай без этих рефлексий

Подполковник тут же понял, что перегнул палку

– Ты же понимаешь, что будет?

– Понимаю

– Сам все видел.

– Видел. Я одного не понимаю…

…

– Что им надо? Вот что им, б… надо.

– Что надо…

Подполковник аккуратно тушит недокуренную сигарету

– Я одно время таким вопросом задавался. Спрашивал у одного… идейного, упёртого. Колбасу ему в изолятор носил. Вот, он сидит, жрёт – а я смотрю. Потом спрашивал – вот что тебе надо? Он не отвечал сначала. Потом – понял, что меня и в самом деле интересует. Рассказывать стал…

…

Рассказал, как он в Швецию переехал. Назвался врагом Лукашенко, жил на квартире, воровал. Говорит, там в магазине украсть совсем несложно, шведы даже полицию не вызывают. Лучше дать украсть. И при этом – пока твоё дело рассматривается, тебе ещё пособие от государства идёт. Я его спрашиваю – а тебе не стыдно? Тебя мать для этого родила – воровством жить? Он знаешь, что сказал?

…

– А чего стыдиться? Один раз живёшь. Ладно, хрен с тобой. Я его спрашиваю – а здесь чего не хватает? Чтобы и тут в магазине воровать – это тебе надо? Он говорит – нет. А что тогда? Он долго думал. Потом сказал – понимаешь, здесь все нельзя. А там все можно. Что хочешь то и делаешь. Вот и я – борюсь за то, чтобы все было можно.

– Можно…

– Вот именно. Можно. А кого – можно – это уже дело второе. Ты сам, на Украине видишь – кого?

– Всех…

– Ты записи сделал?

– Здесь

Карта памяти от телефона перекочевала из рук в руки

– Кратко – что здесь

– Тактическая группа – Беларусь, она же Правый сектор – Беларусь. Имена, особые приметы, военно-учётные специальности, предположительные места, где будут схроны с оружием. Каналы переправки через границу.

– Оружия много?

– До хрена. В Харькове автомат с парой рожков стоит четыреста долларов.

– Откуда они, как думаешь?

– Изъятыши, откуда… Со складов СБУ. Кто что охраняет тот то и имеет.

– Весело.

– Ещё бы.

– Ещё что скажешь?

– По Беларуси было совещание в Харькове. Участвовали все – Айдар, Азов. Правый сектор. Принято решение все силы бросить на нас. Как выразился один из керивников – в Москве нас в землю втопчут.

– А в Минске не втопчут?

– Планируют не с Минска начать. С Гродно, с Бреста…

– С польских земель значит? Молодцы.

– Там ещё литовец был один. Очень злой. Его в конце совещания за оскорбления чуть не избили.

– Засланный?

– Нет. Просто нацик

– Понятно. Всякой твари по паре. Кто засланный – установил?

– Да. Там, на флешке.

– Хорошо…

– Мне предлагают дальше, на обучение идти.

– Какое обучение?

– Не знаю. Курс продвинутой борьбы… так как то.

– Кто предложил. СБУ?

– Не, волонтёры.

– Какие?

– Польские.

– Там даже польские волонтёры есть?

– Там и добровольцы польские есть. Приехали, форму привезли. Говорили со всеми, записывали.

– Что значит, говорили?

– Опросник.

– Много вопросов? Больше ста?

– Нет, сороковник

– Тогда не так опасно.

– С кем договаривались, тем полный комплект формы. Понимаете

– Понимаю. С тобой договорились?

– Сказал – подумаю.

– И как – подумал?

– Другой дороги – все равно нет.

– И это тоже так.

…

– За матерью присмотрите.

– Уже присматриваем, Павел. Уже.

– Спасибо.

– Это – самое малое. Как только будешь уходить туда – позвони домой. Говори о чем угодно, мы поймём. Говори ровно шесть минут. Плюс – минус.

– Понял.

…

– Все что ли?

– Похоже. И вот что, Павел. Хотел тебе сказать.

…

– Ты не на меня работаешь. И не на президента. А на историю. Понял? На историю своей страны.

Агент задумался

– У нас американцы были. Какие-то… сектанты что ли? Гимны мы с ними пели. Они говорили, что мы на правильной стороне истории. И поэтому – мы обязательно победим.

– Х…ня все это. Нет правильной и нет неправильной стороны истории. Есть просто история. Которую пишем мы. Нет судьбы кроме той, которую мы творим[1]. Помни это – никогда нельзя склонять голову перед историей. Так ты склоняешь голову перед врагами. Теперь иди.

Информация к размышлению

Документ подлинный

Из комментариев в ЖЖ /орфография и синтаксис сохранены/

На моей памяти только в нулевые майдан в Белоруссии ванговали уже трижды. Про 90е молчу, это можно списать на инерцию советского поколения (хотя повод задуматься– почему нигде больше в быв. соцлагере советское поколение не смогло отстоять свои интересы, и только в одной Белоруссии это удалось).