Белоснежка должна умереть

Тис резко повернулся и потащил ее за собой, крепко держа за руку, через какой-то сырой ров и густые заросли. Когда они добрались до леса, Тис замедлил шаги, но для Амели, которая слишком много курила и слишком мало двигалась, темп все равно был слишком быстрым. Он стиснул ее руку, как в тисках. Когда она, споткнувшись, упала, он рывком поднял ее на ноги и потащил дальше, куда-то в гору. Под ногами у них трещали сухие ветки, им вторил хор потревоженных сорок на верхушках елей. Тис неожиданно остановился. Амели, тяжело дыша, оглянулась и увидела сквозь ветви деревьев внизу, на склоне холма, красную черепичную крышу виллы Терлинденов. По лицу ее струился пот, она закашлялась. Зачем Тису понадобилось делать такой крюк и нестись вокруг всего участка? Напрямик, парком, было бы гораздо быстрее и не так утомительно.

Он отпустил ее руку и принялся возиться с замком на узких ржавых воротах, которые через несколько секунд открылись с противным скрипом. Амели прошла вслед за ним через ворота и увидела, что они находятся прямо за оранжереей. Тис хотел опять взять ее за руку, но она отдернула ее.

— Чего ты носишься как шизанутый?

Она старалась подавить растущую в груди тревогу, но с Тисом явно творилось что-то неладное. Его обычного, почти летаргического покоя как не бывало, и когда он вдруг посмотрел ей прямо в глаза, даже не пытаясь отвести взгляд, ей стало страшно.

— Если ты никому не скажешь, я открою тебе одну тайну, — тихо произнес он. — Пошли!

Он отпер дверь оранжереи ключом, который лежал под ковриком. Амели на секунду задумалась, не убежать ли ей, пока не поздно. Но Тис был ее другом, он доверял ей. И она, решив тоже довериться ему, вошла вслед за ним в хорошо знакомое ей помещение. Он тщательно запер дверь изнутри и оглянулся.

— Ты можешь наконец сказать, что с тобой происходит? — спросила Амели. — Что-нибудь случилось?

Тис не ответил. Он отодвинул в сторону кадку с пальмой в дальнем конце оранжереи и прислонил доску, на которой она стояла, к стене. Амели с любопытством подошла ближе и увидела люк в полу. Тис открыл люк и повернулся к ней.

— Пошли!

Амели стала спускаться по крутой и узкой ржавой железной лестнице вниз, в темноту. Тис закрыл люк над головой, через несколько секунд загорелась тусклая лампочка. Он протиснулся вперед и открыл тяжелую железную дверь. Навстречу им хлынула волна сухого теплого воздуха. Амели раскрыла рот, увидев обширное помещение. Светлое ковровое покрытие, стены, выкрашенные в веселый, оранжевый цвет. Полка с книгами на одной стороне, уютный диван на другой. Дальняя часть комнаты отгорожена чем-то вроде ширмы. Сердце Амели колотилось уже у самого горла. Тис никогда не подавал ей никаких сигналов, что ему от нее что-то нужно; она и сейчас не верила, что он вдруг набросится на нее и начнет насиловать. Кроме того, от лестницы ее отделяли всего несколько шагов, и ей понадобилось бы всего пару секунд, чтобы оказаться в парке.

— Пошли, — сказал Тис.

Он отодвинул ширму в сторону, и Амели увидела старомодную кровать с высоким деревянным изголовьем. На стене висели фотографии, выстроенные в четкие шеренги, как и все, чем пользовался Тис.

— Иди, не бойся. Я Белоснежке уже столько о тебе рассказывал.

Амели подошла ближе, и у нее от ужаса перехватило дыхание. Она, как зачарованная, смотрела на лицо мумии, не в силах отвести взгляд.

* * *

— Ну что с тобой?

Надя присела перед ним на корточки и осторожно положила руки ему на бедра, но он раздраженно убрал ее руки и встал. Проковыляв несколько метров, он остановился. Подозрение, которое у него родилось, было страшным!

— Труп Лауры лежал в топливном баке на старом военном аэродроме в Эшборне, — глухо произнес он. — Ты ведь помнишь, как мы там устраивали вечеринки? У отца Йорга остались ключи от ворот.

— Ты это к чему? — Надя подошла к нему, недоуменно глядя на него.

— Я не бросал Лауру в бак! — резко ответил Тобиас и так крепко стиснул зубы, что они скрипнули. — Блин! Зараза! — Он сжал кулаки. — Я хочу знать, что на самом деле произошло в тот день! Мои родители разорены, я десять лет отсидел в тюрьме, а потом еще отец Лауры сбросил мать с моста! Я больше так не могу!

Надя молча стояла перед ним.

— Поехали со мной, Тоби. Пожалуйста! — произнесла она наконец.

— Нет! — отрезал он. — Ты что, не врубаешься? Именно этого они и добиваются, эти уроды!

— Вчера они тебя только избили. А если они опять придут и на этот раз доведут дело до конца?

— Ты хочешь сказать — и прикончат меня?

Ее нижняя губа едва заметно дрожала, большие зеленые глаза наполнились слезами. Нет, она не заслужила того, чтобы он на нее кричал. Она была единственным человеком, который ему не изменил. Она даже приходила к нему в тюрьму. Но этого он не хотел. Его гнев вдруг мгновенно выветрился. Ему стало стыдно.

— Прости! Я не хотел на тебя кричать… — тихо произнес он и протянул к ней руки. — Иди ко мне.

Она прильнула к нему, прижала лицо к его груди, а он крепко обнял ее обеими руками.

— Наверное, ты права… — прошептал он ей в волосы. — Время все равно не повернешь вспять.

Она подняла голову. В ее глазах была тревога.