Белоснежка и босс Громов

— Не ломайся, наше знакомство предопределено.

И босс зажал меня в углу лифта, стиснув грубой ладонью грудь, нагло зафиксировав мне подбородок другой рукой и накрыв губы жестким, не терпящим никаких возражений, поцелуем.

Мысленно я вопила, кричала, звала на помощь, а в реальности могла только сдавленно пищать, судорожно, урывками хватать ртом воздух, чтобы не задохнуться, и цепляться за пиджак Руслана, чтобы не сползти на пол на ослабевших ногах.

Как же так? Я не могу вот так… С незнакомым мужчиной… Лишится девственности, потому что он этого захотел. Хотя может Громов подбирает себе как раз таких? Жестоких и бесчувственных кобелей? Ведь это Громов придумал снять яхту, пригласить для себя и своих парней трех девчонок. Понятно же, что о нормальном развлечении речи не шло! Все знали, что будет грязная вечеринка с плотным групповым знакомством.

Если бы Гоша немного не подпортил всех своим бодрячком.

Я фыркнула, зная теперь Гошу, как могло все развернуться на яхте. Руслан нахмурился, отпустил мой подбородок, обхватил за талию, прижимая к своему твердому напряженному телу и снова терзая губы.

Интересно, а Громов тоже так берет? Так же грубо целует, плевав на желание девушки? Тоже тискает грудь до синяков, зная, что легко откупится?

Глаза сами собой прикрылись, я представила на месте Руслана того босса. Вот он проводит рукой по спине, надавливая на позвоночник, я непроизвольно выгибаюсь, упираясь грудью в его тело, а мужская рука скользит ниже, оглаживает ягодицы, жадно стискивает её пальцами, и мне нравится, хотя завтра стопудово на заднице тоже будут синяки.

Его нога вклинивается между моими, а рука скользит ниже, забираясь под узкую юбку и задирая ее, чтобы снова добраться до ягодицы. А меня уже кроет, от мужского напора. Я чувствую не только его окаменевшее тело, но и напряженный орган, о который бесстыдно трусь, каждый раз вздрагивая всем телом и чувствуя наливающееся томление внизу живота.

Сама перехватываю инициативу и задираю ногу ему на бедро, жадно всасываюсь в губы, атакуя его рот языком и зарываюсь пальцами в волосы, оттягиваю за гриву назад и слышу протяжный мужской стон.

Ой, у Громова же голова болит!

Распахиваю глаза…

Ой, это же не Громов!!!

Инстинкт срабатывает быстрее мысли. Я встаю ровнее и резко сгибаю ногу в колене, именно туда, где во всем своем великолепии оттопыривает плотную ткань брюк здоровый член.

Руслан хрюкнул и согнулся, посылая проклятия моему роду до седьмого колена. Но я не вслушивалась, чувствовала, что как только придет в себя, начнет уничтожать род с меня.

Потыкала кнопки, пока не напоролась на ту, которая распахнула двери лифта.

Ничего, судя по обостренному инстинкту самосохранения, я по лестнице сбегу быстрее, чем босс спустится на лифте.

Но…

Фигушки. Мой электронный ключ отказался отпирать дверь на лестничную клетку.

— Будь ты проклят, Громов, со своей паранойей!

Но предпочла все же спрятаться. Зная, где подсобка для уборщиц на шестом этаже, я заныкалась как можно дальше и глубже. Уже оттуда сквозь стены и пространства слышала рёв взбешенного Руслана, и понимала… Ой, как я его понимала! Но никогда еще мне не было так страшно.

В какой-то момент зазвонил телефон, я чуть инфаркт не получила, сбрасывая вызов и переключая на беззвучный режим. Естественно на звонок Руслана я не ответила. Бабочку его тоже проигнорировала, а вот Иванне набрала смс, что пришлось уйти пораньше, очень заболел живот, завтра обязательно напишу административный, или в счет отгула.

Получила лаконичный ответ: «Не знаю, что ты сделала коммерческому директору, но лучше тебе год не показываться, или до конца его жизни».

Тяжело вздохнув, накатала огромное слезливое письмо Гоше. Раз уж он теперь крестный отец племянника, то и мне получается какой-никакой родственник. Пусть спасает. Я и сама понимаю, что одной девственностью тут теперь не откупиться.

Зная Руслана, он заставит ежедневно ее зашивать и ежевечерне будет лишать изощренными способами.

Времени до глубокого вечера оставалось еще много, я чуть-чуть поплакала, потом написала Маринке, потом села батарейка и я загрустила. А в шесть пришли уборщицы с шестого и седьмого этажа.

— А ты чего здесь?

— Тише вы! Кунин еще у себя?

— Да нет.

— Да или нет?

— Говорят в больницу поехал, случилось у него чего-то.

— Какое счастье! – воскликнула я, подхватила телефон и помчалась к лифту, сразу спустилась вниз и помчалась на выход, где меня и перехватил охранник.

— Куда бежишь?

— Домой, Сергей, домой бегу! Работа же закончилась!

— А вот мне сведения поступили, что ты ушла с обеда, нанеся тяжкие телесные повреждения высокопоставленному лицу.

— Это Руслан то высокопоставленный?

Сергей кивнул, хитро улыбаясь.

— Ох, ты девка оторва! Как я сразу тебя не разгадал, а?

Подглядывал! Зуб даю – подглядывал!

— Сергей Борисович велел скопировать видео из лифта на флешку и передать ему, — строгим деловым тоном произнесла я. – Будет служебное разбирательство.

— Передам-передам. Но чую, не поможет оно тебе удержаться на фирме, певунья. Буду скучать по твоим частушкам.