Белоснежка и Горыныч (СИ)

Пальцы на левой руке не хотели слушаться, и Гарри с некоторым удивлением обнаружил в них зажатого плюшевого монстра – это Альбус, которому скоро стукнет три года, поздравил его с Рождеством, подарив свою самую любимую игрушку. Непрошеные слезы набежали на глаза, мешая четко видеть – окружающий мир, словно в кривом зеркале, исказился, очертания предметов стали неясными, оплывшими, как свечной воск, отчего все казалось нереальным, ненастоящим и чужим. Так и не выпуская из рук подарок сына, Гарри кое-как содрал с себя куртку, бросив ее прямо на пол, как ненужную вещь. Усевшись на диван, ибо ноги из-за нервного напряжения отказывались его держать, и выхватив у исполнившего распоряжение Кричера стакан, он опрокинул в себя его содержимое, словно это был чай, а не крепчайший огневиски - другого Поттер в последнее время не признавал.

- Тащи сюда всю бутылку, - обессиленно откидывая голову на спинку дивана, приказал он домовику. – И не смей напоминать мне о долге и недостойном наследника поведении, - даже в столь эмоционально-нестабильном состоянии Гарри помнил главные аргументы Кричера, старающегося удержать его от очередного запоя.

Нет, Поттер не был пропащим пьяницей, но за последний год несколько раз все же срывался, полностью отдаваясь на волю алкогольному дурману, прячась в нем, как испуганный ребенок под одеялом от выдуманного чудища. Он не считал себя трусом, но с каждым месяцем чувствовал все большую и большую усталость от собственной жизни, которую был готов признать никчемной и бесполезной. Конечно, Гарри отлично понимал, что для большинства волшебников само его существование на этом свете было даром судьбы, позволившим магическому миру избавиться от Волдеморта, однако ему до боли в сердце хотелось найти и свой кусочек настоящего счастья.

Мечты о большой и дружной семье с любящей женой и прекрасными детьми в итоге стали самообманом, так и не растопившим лед одиночества в его сердце, отчего он сам себе казался неблагодарным уродом. У него были и понимающая, мудрая не по годам супруга, и два чудесных сына, но этого оказалось мало. Гарри по-своему любил их, заботился об их благополучии, умилялся проказам детей и искренне ценил терпение жены, но все больше и больше отдалялся от нее, словно чувствуя, что без него Джинни будет лучше. Он видел, что брак с ним не приносит ей того счастья, о котором она мечтала. Они с супругой не были одним целым и, скорее, походили на попутчиков, идущих пока в одном направлении, хотя цель их путешествия и была разной. Осознание этого больно ранило, но бесконечно притворяться ни Гарри, ни Джинни не могли.

По мере того, как бутылка пустела, Гарри все сильнее забывался. Он и не заметил, когда успел перебраться в спальню. Кратковременная волна обострения ненависти ко всему окружающему, в том числе и к себе, непременно вздымаемая под воздействием алкоголя, схлынула. Гнев на Молли, казалось, готовый переплавиться в реальное проклятье, постепенно утих, сменяясь ехидными сравнениями ее с глупой курицей и безмозглой клушей, высказанными вслух заплетающимся от выпитого огневиски языком. Пропало желание поскорее сдохнуть и прекратить собственное бессмысленное существование, равно как и исчезла, забившись в глубины подсознания, мысль немедленно отправиться на поиски чего-то неведомого, смутно тревожащая его в последнее время. Недопитый огневиски пролился на пол из опрокинутого стакана. И только маленькая мягкая игрушка по-прежнему была прижата к сердцу, согревая его своим теплом искренней детской любви.

========== 3 ==========

Северус просыпался неохотно, словно не желая возвращаться в мир, где его донимала изматывающая ломота во всем теле и нещадная головная боль. Казалось, что не в меру трудолюбивый гном забрался куда не следовало и теперь изо всех сил колотил своим молотом изнутри по его черепной коробке - то ли рассчитывая отыскать золото мудрости и самоцветы знаний, то ли просто пытаясь выбраться наружу. Снейп язвительно фыркнул от пришедшей ему на ум мысли о мордредовом гноме и непроизвольно вздрогнул – казалось, даже сознание отозвалось болью на неуместное фырканье.

«Вроде вчера не так уж много выпил, чтобы теперь мучиться болезненным похмельем, - Северус, не открывая глаз, потому что веки казались неподъемными из-за огромного желания снова окунуться в сон, пытался проанализировать собственное состояние. – Неужели затянувшийся эксперимент по улучшению оборотного зелья забрал больше сил, чем представлялось поначалу, и теперь меня долбануло отдачей, отразившись на физическом состоянии? Но тогда в первую очередь должно бы болеть сердце – магическое ядро напрямую связано с ним. А у меня огнем горят все мышцы, словно спал на галечном берегу», - Северус попытался потянуться и сразу же пожалел об этом – его скрутило сильнейшей судорогой, заставив от неимоверной боли во всем теле распахнуть глаза.

- Да чтоб тебя… - вскрикнул он и не узнал своего голоса.