Белоснежный лайнер в другую жизнь

– Женихом? – в глазах Кати появились слезы. Одна слезинка выкатилась и быстро скатилась по гладкой упругой щеке, упала на высокий рыхлый ворот толстого свитера.

– Слушай, что я тебе скажу, Катя. Я тут прикинула… Понимаешь, скажу тебе, как женщина женщине: Валера был парень темпераментный, ты понимаешь, что это означает?

Катя кивнула головой.

– Он не смог бы так долго ходить с тобой под ручку и не трогать тебя… Ну не такой он, понимаешь?

– Понимаю. Но я не обманывала вас, у нас с ним и правда ничего не было, если это сейчас имеет, конечно, какое-то значение.

– Имеет. И очень большое. Я пришла к выводу, что так, как он вел себя с тобой, он мог бы вести себя только со своей дочерью.

Маргарита сделала паузу, чтобы не пропустить перемены выражения лица Кати.

– Вы хотите сказать, что он был моим отцом? – Катя вдруг улыбнулась, очень грустно и очень по-взрослому. – Знаете, Маргарита, я понимаю вас. Я бы и сама, наверное, пришла бы к такому выводу, чтобы как-то успокоить себя, чтобы мне стало легче… Но, к сожалению, это не так. Он не был моим отцом. Во-первых, он незнаком с моей мамой, я в этом уверена на все сто процентов, во-вторых, вы не знаете наших с ним отношений…

Катя уверенно строила стену, отделявшую ее от окрыленной надеждой Маргариты. И она не щадила ее на этот раз.

– У нас с ним были такие отношения, при которых всякое родство исключается… Он относился ко мне с большой нежностью, он целовал меня, говорил разные слова… Хотя я бы, наверное, могла бы солгать вам, – вдруг спохватилась она, понимая, что делает больно Маргарите, хотя Валеру все равно не вернешь, и она могла бы перемолчать, а то и вовсе согласиться с ней – подумаешь, отец так отец. Но ей хотелось правды.

– Ну тогда… Ладно… Все равно, мне стыдно за то, что я сказала тебе… Понимаешь, я любила его… У нас должен был быть ребенок…

И Маргарита, уже не стыдясь своих слез и правды, рассказала Кате всю свою историю. Катя утешала ее, обнимала и тоже плакала, говорила, что ей все равно его жалко. Что она не знала, что он такой, что он взял Ритины деньги. Сказала, что у нее он денег не просил, про Америку не говорил, ничего такого авантюрного не предлагал. Но и планов никаких не строил, просто водил ее за ручку, как девочку, словно ожидая, что, когда она вырастет, с ней можно будет делать все, что угодно… Предположила, что ему было скучно с ней, с невинной. Подошла официантка – Маргарита заказала обед. Катя рассказала ей, как поехала в Опалиху, как хотела подышать тем же воздухом, которым они дышали с Валерой, что она тосковала по нему, но вместо Валеры в дом приехали совершенно незнакомые люди. О Саше отзывалась с теплотой, рассказала, какими ревнивыми могут быть мужчины и какими, одновременно, отходчивыми. На вопрос, как же все-таки умер Валера, сказала просто: его убили. В подробностях: застрелили. Что несколько дней, а то и недель он пролежал в погребе, разложился…

Официантка принесла салат из морепродуктов и куриный суп. Маргарита отодвинула от себя тарелки, достала сигарету и закурила. Забыть, подумали одновременно обе. Поставить точку. Распрощались они душевно, без обид, хотя обе, подумалось Маргарите, уже знали, что никогда больше не встретятся.