Белоснежный роман

– Да, – кивнула та, нетерпеливо посматривая через ее плечо в ожидании такси.

– А ему гувернера наняли, так?

– Да.

– А вы с Аллой Валерьевной говорили?

– Она со мной говорила. Она там, – и Захаровна кивнула подбородком вверх. – Это они совместно так порешили. – Слово «совместно» Захаровна выговорила нарочито старательно. – Сказали: все в жизни меняется. – И вдруг улыбнулась сквозь слезы, посмотрев на Настю: – Да не переживай ты так, Настасья Юрьевна. Хорошая ты девушка, и родные твои правильные, душевные люди были. Бабушку твою, Полину Михайловну, век помнить буду за доброту ее и сердечность. Многому она меня научила по хозяйству, да и по жизни. Ничего, прилажусь как-нибудь к жизни, найду работу.

– Как приладитесь-то? – расстроилась ужасно Настасья – К какой-такой сестре поедете? У вас сестра в Норильске живет, в коммуналке с мужем-алкоголиком, насколько я помню, вы же сами как-то бабушке моей рассказывали. Вы там пристраиваться собрались? – негодовала она страшно.

– Да не серчай ты так, Настасья Юрьевна, чистая ты душа, – принялась успокаивать ее Захаровна. – Что ж поделаешь, жизнь она такая, известная: «Богатому как хочется, а бедному как можется». – И подхватила свои сумки. – Поеду я, вон машина подкатила. Они ждать не любят, счетчик включают. – И Захаровна махнула сумкой в сторону подъехавшего такси.

– Так! – приняла мгновенное решение Анастасия. – Ни на какой вокзал вы не поедете!

– Как же так не поеду? – растерялась женщина.

– Да так! – распаляясь все больше, Настена полезла в сумку за ключами. – И к сестре своей в Норильск, в коммуналку не поедете!

– Да что ж такое? – расстроилась вдруг и окончательно потерялась Захаровна.

– Идемте! – начальственным голосом распорядилась Настена и, перехватив у нее из руки одну из сумок, решительно направилась к машине.

– Вы по вызову? – распахнув дверцу, спросила она у водителя.

– Да, – подтвердил тот. – На Казанский вокзал.

– Очень хорошо, – по-деловому заявила Анастасия. – Меняем маршрут, но заказчик тот же. Я заплачу. Давайте багаж загрузим, – и назвала свой адрес. А потом повернулась к Захаровне:

– Вот ключи, – сунула она связку в руки ошарашенной женщине. – Этот ключ – от верхнего замка. Этот – от нижнего. Этот от домофона. Едете сейчас ко мне домой, занимаете комнату у кухни, мою бывшую детскую. Располагайтесь, распаковывайте вещи, приходите в себя.

– Надолго? – никак не могла взять в толк, что происходит, Захаровна.

– Навсегда, – уверено постановила Настя. – Будете жить теперь со мной.

– Нахлебницей не стану, – отрезала Зоя Захаровна и протянула ключи назад Настасье.

– И не надо, – согласилась та. – Принимайте хозяйство, будете домработницей. Так подойдет?

– Так подойдет, – подумав, кивнула Захаровна.

– И вот что, Зоя Захаровна, – продолжала распоряжаться Настена. – Я за своими заботами что-то совсем забросила хозяйство. Никакого бабушкиного порядка уже нет, – грустно улыбнулась она. – Вот вы и поможете мне его наладить. Договорились?

– Договорились, – помолчав и пристально посмотрев на нее, согласилась Захаровна.

Поднимаясь на лифте к Вике, Настя думала, что сейчас выскажет им все свое негодование, объяснит и растолкует, что нормальные люди не поступают подобным образом! Это просто… скотство какое-то!

Десять лет!

Десять лет Зоя Захаровна работала и жила в этой семье.

У нее сложилась очень непростая, трагическая судьба, но она удивительно сильная женщина, коренная сибирячка, с волевым характером и очень добрая, простодушно открытая, такая настоящая, что называется из народа, про которых говорят: соль земли. И оттого в большом городе, да и вообще в современной жизни, невероятно уязвимая и беззащитная.

И это более чем прекрасно знала и понимала Алла Валерьевна, когда десять лет назад брала ее в дом работать. И не абы откуда, а по рекомендации одного весьма солидного дядечки, уж как та смогла получить эту рекомендацию, бог знает, но она была.

Захаровна вела абсолютно все хозяйство в доме Аллы Валерьевны, потом ее передали в «приданое» Вике, когда та родила сына.

Вика долго кормить сына грудью не стала, обошлась парой месяцев, не желая портить свою всячески обихоженную фигуру и имея пристрастие к светским тусовочным мероприятиям, требующим ее постоянного присутствия и поддержания тела в форме.

Захаровна же, по сути, стала ребенку мамой, самым родным и близким человеком и тянула на себе, помимо Платоши, весь дом и все заботы Викиной жизни.

В праздники, когда у Нестеровых на даче собиралась привычная большая компания, Захаровну отряжали к ним в помощь готовить, накрывать на стол, помогать по устройству мероприятия. Сначала одну, ну, а когда появился Платоша, то и с ним, утверждая, что ребенку за городом на воздухе полезней.

Оно и правда полезней.

Десять лет! И взять вот так и выставить!

У Насти прямо все клокотало внутри от возмущения…