Беловодье

— Вас много. Созовите посвященных и решите сообща, что же вы намерены делать. Шамбалу потаенную, ментальный источник, который весь мир напоит, или гнездышко для своего учителя.

— А ты жесток, — вздохнул Иван Кириллович.

— Не буду спорить. У меня дел невпроворот. А теперь я попрошу всех переселиться в какой-нибудь соседний домик и эти апартаменты мне освободить.

— Роман… — осуждающе покачал головой Баз. Видимо, он требовал более уважительного отношения к Гамаюнову.

— Там, за дверью, покои прошлого, и там — Надя. Я не хочу, чтобы мне мешали работать со временем. Так что у вас есть час, чтобы обосноваться в каком-нибудь милом гнездышке. Иван Кириллович, подумайте над моими словами. Если вы согласитесь уйти отсюда, я помогу запереть ограду окончательно. Сюда никто больше не войдет. Уж не знаю, станет ли это место Шамбалой, но помойкой не будет точно.

Видимо, Иван Кириллович ожидал от него каких-то других слов. Потому что в глазах его мелькнуло разочарование. Но он тут же отвел взгляд.

— Отпусти его, Беловодье! — попросил Роман. — Только не вздумай ему помогать!

Иван Кириллович поднялся с кресла.

— А как же уйдет Сазонов? — спросил Меснер недоуменно.

— Перетащите вместе с мебелью. Эд, Григорий Иванович, пожалуйста. Вы ребята крепкие, справитесь. Баз поможет.

Роман выскочил из дома Гамаюнова и понесся по тропинке к домику, где поселился Стен с Леной и братом. Вход был запечатан довольно сильным колдовским заклинанием, но Роман разбил его мгновенно и вошел.

— Лена! Юл!

Раздались шаги — Лена бежала вниз по лестнице. Так торопилась, что споткнулась и едва не упала.

— Ну, наконец-то! Роман! Господи, если б ты знал, что случилось!

— Я знаю. Сильно его изуродовало? Лена затрясла головой.

— Он там. — Она кивнула наверх, в сторону лестницы.

Роман взлетел на второй этаж.

Юл лежал на кровати, накрытый лишь простыней. Лицо — сплошная, сочащаяся сукровицей рана. Век практически не стало, волос тоже. Всю голову покрывали черно-красные рубцы. Рот оскален — губы обгорели. Воздух со свистом вырывался из груди мальчишки. Бедный птенец!

«Неужели так выглядит колдовской ожог?» Роман содрогнулся. Никогда прежде он не видел ничего подобного.

Впрочем, какая разница — колдовской ожог или обычный, страдания одни и те же.

— Лена, бери кувшин, лучше два, зачерпни в озере воды и сюда тащи. Только черпай в малом круге за внутренней дорожкой, — приказал колдун.

Лена не стала спрашивать, что и зачем, убежала. «Скорее!» — мысленно подтолкнул ее Роман. — Юл, слышишь меня? Тот скосил глаза.

— Сейчас боль сниму. — Роман положил ладонь мальчишке на грудь.

Пацан судорожно вздохнул.

— Юл, скоро все кончится. Я оболью тебя здешней влагой. Сначала может щипать, но немного, а потом боль пройдет. И ожоги твои сойдут. Ты на здешнюю воду лучше настроен, чем на пустосвятовскую. Думаю, Беловодье тебе поможет. — Мальчишка дернулся. — Да, я понимаю, ты хочешь спросить, почему ты был там, в воде, и она тебя не исцелила. Но стихия сама по себе ни на что не способна. Она дает лишь силу, а творить должен человек.

Лена вернулась, неся два полных кувшина и расплескивая воду на пол. Поставила рядом с кроватью.

— Что здесь происходит?

Колдун обернулся. В спальню вошел Алексей. Ну, наконец-то! Стен по-прежнему был без рубашки. Но шрам на груди окончательно затянулся и даже успел побелеть. Алексей посмотрел сначала на Лену, потом на Романа. Нахмурился. Наконец взгляд его упал на Юла. Кажется, в первый миг он даже не понял, кто перед ним. Потом догадался и пошатнулся.

— Лешка, без эмоций! Эту сволочь мы еще достанем. Сейчас главное — Юл.

Роман взял кувшин с водой, произнес заклинание и облил мальчишке лицо.

С первого раза не получилось. Лена и Стен своими эмоциями сбивали колдуна… Пришлось повторить обливание. Перед глазами зарябило, комнату заволокло влажной хмарью, мелькнуло, брызнуло и… Будто грязная шкура слетела с лица Юла. Лицо полностью восстановилась, на голове не осталось и следа от колдовского ожога. Впрочем, и светлых вихров не осталось — череп теперь был совершенно голый. И ресницы и брови тоже исчезли. Мальчишка дернулся подняться. Роман его усадил. Юл, еще не веря, что боль его оставила, ощупал пальцами лоб, щеки, провел ладонью по лысому темени.

— М-да, прическа очень модная, — заметил Роман.

— Я его убью! — закричал мальчишка, вскакивая с кровати. И едва не упал.

Стен подхватил его и прижал к себе.

— Вот что, Стен, бери брата, Лену и дуй отсюда, — приказал Роман.

— Кто изуродовал Юла? — Стен погладил мальчишку по голове. Но тот обиделся и даже оттолкнул Стена.

— Хватит издеваться!

— Я не издеваюсь! Честно! Так кто? Сазонов?

— Он много чего натворил. Долго рассказывать.

— Я должен с ним увидеться…

— Ты должен отсюда бежать. И немедленно. Если не ради себя, так ради Лены и Юла. И чем быстрее, и чем дальше, тем лучше. Живо! Чтобы я тебя в Беловодье больше не видел. Ну! — Роман схватил Алексея за плечи и тряхнул. — Не нужен ты здесь! Не нужен! Это — не твое. Это Гамаюнова мечта — не твоя. Ты по инерции в нее верил.

— Моя! — упрямо сдвинул брови Стен. — Вот увидишь — моя.