Беловодье

Стен заметил кружку с пивом в руках колдуна и понял, куда клонит младший братишка, возомнивший себя взрослым.

— Иногда отторгается организмом, — заметил он дипломатично.

— Да все враки! — Юл опять совершил бросок к кружке. И сумел-таки довольно ловко сделать большой глоток, прежде чем Роман отнял ее вновь. — Ладно, давайте закусь. — Юл притянул к себе тарелку, всадил вилку, куснул, демонстративно показывая, что дурно воспитан. Хотя вряд ли он этим кого-то мог шокировать, потому как ножей в этом заведении не полагалось. Видимо, чересчур опасно здешним завсегдатаям держать в руках ножи за обедом. — Ни у кого нет вставных челюстей? Одолжите пожевать. — Юл стал вертеть кусок жаркого на вилке, разбрызгивая соус. У Лены на куртке появилось жирное пятно. Она этого, правда, не заметила.

— Все ты выдумываешь, мясо мягкое, — не уступал Стен.

— Юл, веди себя прилично, — сделала замечание Лена. Чисто по-женски она была уверена, что просто обязана воспитывать молодое поколение.

— Как — прилично? — Юл уронил кусок мяса Базу на брюки.

— Вот черт! — выругался тот.

Юл залпом выпил стакан сока и налил себе еще — из Ленкиной порции.

— Ты что, решил нас всех достать?! — озлился Алексей.

— Ему нужна разрядка, — объяснил Баз. — После всего пережитого.

— Послушай, Стен, я тебя давно хотел спросить, — Роман не обращал внимания на выходки Юла, — ты ведь с Ником Веселковым в одной школе учился?

— Ну да.

— А тогда у него не наблюдалось таланта к колдовству?

Стен задумался:

— Знаешь, нет. Нормальный парень был. То есть как все. В младших классах в отличниках ходил, а потом скатился на тройки. Математика ему не давалась. Это его сильно задевало.

— И он любил мед?

— Не припоминаю. С чего ты взял?

— Так почему он назвал себя Медоносом?

— Голос у него слащавый.

— Этот твой сладкий Ник, судя по всему, — очень сильный колдун. Но одно меня смущает… — Роман задумался. — Там, в лесу, против меня и Нади… — Он произнес ее имя и задохнулся. Кашлянул, прогоняя застрявший в горле комок. — Так вот, там, в лесу, Медонос не применил своей силы — не запалил огня, не поджег кусты и деревья вокруг, не метнул в нас огненным шаром. Ничего. Надя наставила на него пистолет, и он трусливо убежал. Странно… Я эту встречу постоянно вспоминаю. И с каждым разом она мне кажется все нелепей. Что ему помешало призвать огненную стихию?

— Вода?

— Я был полностью подчинен. Надя меня спасла, говорю.

— А может, он неуязвим для пули?

— Чего ж он тогда убегал?

Мужчина тем временем оставил в покое жаркое, поднялся и очень твердой походкой направился к столику Романа и его друзей.

— Ребята, — сказал незнакомец, подмигивая всем сразу, но Лене показалось, что он подмигнул ей, — выпить не желаете? — Он вытянул из-за пазухи наполовину пустую бутылку.

— Я за рулем. — Баз улыбнулся заученной улыбкой. — У остальных язва.

— У всех язва, — вновь подмигнул незнакомец. — И все за рулем. Меня у обочины «КамАЗ» дожидается.

— Как же вы за рулем-то сидите?! — воскликнула Лена.

— А вот так и сижу. Потому как я хулиганом работаю.

При этих словах Баз глянул на мужчину внимательно:

— Но ведь так нельзя.

— Что — нельзя? Хулиганом работать? — Водитель «КамАЗа» уселся за их столик.

— Нельзя столько пить.

— А как же иначе? — Он вновь глотнул из бутылки. — Иначе никак с главной хулиганкой не сладишь…

— Главная хулиганка? — Лена поддерживала разговор, не зная теперь, как из него выпутаться, — незнакомец попался на редкость разговорчивый. И глядел по-доброму. Послать его на все четыре стороны было неудобно.

— Ну да, жизнь, она и есть главная хулиганка. А у нас в Суетеловске она особое хулиганство учинила.

— Суетеловск… — эхом отозвался Баз. Незнакомец уперся в него взглядом.

— Васька! Васька Зотов! Ну, точняк! Ты! А мы уж думали, ты за бугром живешь, бешеные бабки зашибаешь, а нам, хулиган такой, не шлешь баксы! Зажимаешь! А ты раздобрел, круглый стал, ну что твой колобок, на ихних Макдональдсах.

— Я вас тоже узнал, Григорий Иванович. — Баз улыбнулся куда шире, чем обычно.

— Какой я тебе Григорий Иваныч! Был Григорий Иваныч, да весь вышел. Ты меня, как прежде, дядей Гришей зови. Я ж хулиганом работаю. — Он вдруг потускнел, потянулся к бутылке, да так и замер. — Ты ведь не знаешь, поди, что Машенька моя пропала.

— Не знаю… — Губы Зотова скривились, как будто он все еще пытался улыбаться, но не получалось.

— Десять дней уже как. И с тех пор о ней ни слуху ни духу. Девятнадцать лет девке.

Все сидели, глядя в тарелки. Потом Стен встал, подошел к стойке и заказал литровую бутылку водки. Вернулся, сел. Все по-прежнему молчали.

— Похитили? — сухо спросил Баз.