Белые генералы

В конце декабря началась консолидация контрреволюционных сил. Состоялось совещание представителей «Московского центра», образованного осенью 1917 года руководством партии конституционных демократов — кадетов, торгово-промышленными кругами, рядом деятелей консервативного и буржуазно-либерального толка. Совещание обсуждало вопрос о существовании, управлении и обеспечении единства алексеевской организации. Требовалось дать оценку взаимоотношений Алексеева и Корнилова, двух недавних Верховных главнокомандующих, и определить роль каждого из них в белом движении. Участники совещания оказались единодушны в том, чтобы сохранить обоих для будущей армии.

Теперь военные лидеры белого движения могли рассчитывать на моральную и материальную поддержку, но при условии совместной работы их с Калединым. Договорились и о распределении обязанностей. Генерал Л. Г. Корнилов отвечал за военную сторону дела создаваемой контрреволюционной армии. Генерал М. В. Алексеев принимал на себя заведование финансами и вопросами, касающимися внешней и внутренней политики. Генерал А. М. Каледин брал на себя управление Донским казачьим войском.

На Рождество Лавр Георгиевич вступил в командование армией, которая стала официально называться во всех документах Добровольческой. Генерал А. П. Богаевский писал в воспоминаниях: «Ее командующий в тот день был в штатском костюме и имел вид не особенно элегантный. Криво повязанный галстук, потертый пиджак и высокие сапоги делали его похожим на мелкого приказчика. Ничто не напоминало в нем героя двух войн, кавалера двух степеней ордена святого Георгия, человека исключительной храбрости и силы воли.

Маленький, тощий, с лицом монгола, плохо одетый, он не представлял собой ничего величественного и воинственного. Вместе с тем Лавр Георгиевич с надеждою смотрел в будущее и рассчитывал, что казачество примет деятельное участие в формировании Добровольческой армии».

Отличительным знаком новой армии стал нашиваемый добровольцами на рукав шеврон из лент национальных цветов. Начали работать армейские штабы, но их численное разрастание привело к конфликту между Корниловым и генералом Лукомским, начальником штаба Добровольческой армии. В итоге тот был откомандирован представителем армии при атамане Каледине, а его место занял генерал И. П. Романовский.

Становление Добровольческой армии продвигалось довольно медленно. В среднем в день записывалось в ее ряды до восьмидесяти человек. Солдат и унтер-офицеров было мало, в основном добровольцами становились офицеры, юнкера, студенты и гимназисты старших классов. К тому времени на железнодорожных станциях по всей территории, контролируемой Советами, уже действовали заградительные отряды, тщательно просеивающие весь поток пассажиров, едущих на юг. Расправа с классово враждебными элементами в те годы была короткой. В начале 1918 года на Дон, где формировалась Добровольческая армия, из центральных районов страны прорывались только отдельные смельчаки.

Каждый доброволец давал подписку прослужить четыре месяца и обещал беспрекословное повиновение армейскому командованию. Состояние казны белой армии позволяло платить добровольцам крайне низкие оклады: офицеры получали 150, нижние чины — 50 рублей. Обмундирование было свое.

Ситуация изменилась, когда в Новочеркасск прибыл Корниловский ударный полк под командованием подполковника Неженцева: 500 штыков и 50 офицеров. Из Киева же прибыл и костяк Георгиевского полка, который начал формироваться в городе весной 1917 года из солдат-фронтовиков, награжденных Георгиевскими крестами. Полк под командованием полковника А. К. Кириенко не успел закончить формирование, будучи передислоцирован сперва в Новочеркасск, а затем в Ростов-на-Дону.

Большой радостью для генерала Корнилова стало прибытие на Дон остатков конного Текинского полка — всего четыре десятка человек смогли избежать гибели и пленения. Текинцы вновь составили личный конвой главнокомандующего, теперь уже белой Добровольческой армии.

Вместе с корниловцами и георгиевцами из Киева прибыла большая группа юнкеров местных училищ — военных и артиллерийского. Их прибытие позволило начать формирование отдельного юнкерского батальона.

Винтовок и огнестрельных припасов на донских складах почти не оказалось. Оружие и боеприпасы отходивших с фронтов пехотных и кавалерийских полков, артиллерийских бригад и других воинских частей оказались на территории центральной России или достались наступавшим после заключения сепаратного Брестского мира германским, австрийским и турецким войскам.

Оружие добровольцам приходилось отбирать у проходивших через Ростов и Новочеркасск воинских эшелонов, едущих по домам. Оружие покупалось у всех, кто владел им и желал продать. Посылались небольшие экспедиции в Ставропольский край, которые добывали винтовки, боеприпасы и артиллерийские орудия у большевистски настроенных войск, прибывших с развалившегося Кавказского фронта.