БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ

Все было против Алехина в этот труднейший момент его шахматной карьеры. В матче с Эйве он неоднократно шел наперекор всем шахматным законам, пытался грубой силой, необоснованным наскоком преодолеть то главное, что лежит в стратегической основе любой шахматной позиции. Он беззаботно жертвовал пешки там, где их нужно было беречь, бросался в атаку, не закончив мобилизации сил. Он рвался к обострению игры в тот период шахматного боя, когда нужно было, наоборот, заботиться об укреплении собственной позиции.

«Я все могу! - как бы утверждал своими действиями Алехин. - Шахматы должны подчиняться мне - чемпиону мира!» Грубым насилием над тонким искусством он оскорбил шахматы, нарушил их законы, шел наперекор принципам, заложенным в самой игре. Одновременно он пренебрег элементарными нормами спортивного режима, основными законами спортивной этики.

И за это понес жестокое наказание! Шахматы отомстили ему. Как своенравный властелин, которому перестали повиноваться, как ревнивая женщина, которой пренебрегли, шахматы обрушили свой гнев на того, кого десятки лет до этого баловали своей покорностью. Алехин в Голландии был один, физически разбит, морально подавлен враждебностью восьми миллионов голландцев. Вдобавок ко всему против него, казалось, восстали сами шахматы. Последние партии матча - подлинные драматические спектакли под общим названием: «Гений и беспутство».

Двадцать вторая партия, двадцать третья - две спокойные ничьи. Двадцать четвертая встреча противников. Шахматы наносят первый чувствительный удар своему чемпиону. Глубокие маневры, смелый замысел, тонкий расчет привели к подавляющему перевесу Алехина. Победа его ясна, вот-вот Эйве сдастся. Алехин ищет самый простой путь. Чего может быть проще - пешечный эндшпиль. Чемпион мира переводит игру именно в это окончание. У него грозные проходные пешки на краю доски. Удержать их невозможно. Эйве может уже со спокойной совестью сдать партию.

И тут происходит нечто невероятное. Алехину для выигрыша нужно продвинуть вперед одну из своих пешек. Кажется, все равно, какую. Алехин переставляет на два поля вперед ту, которая ближе к центру. И тотчас холодеет от ужаса! Что он наделал! У противника находится единственный путь к спасению. Очевидность оказалась ложной. Шахматы поймали оскорбившего их гения на одну из своих хитрейших ловушек. Анализ показал: пойди Алехин другой пешкой, Эйве сразу бы сдался.

Оставалось играть пять партий. Счет равный. Кажется, чего еще нужно чемпиону мира. Делай ничьи, при равном исходе матча ты же сохраняешь звание. Но не таков Алехин! Ему нужна победа, победа, во что бы то ни стало! Следующую партию он играет резко на выигрыш, в своем любимом стиле. Одна за другой жертвуются две пешки. Атака белых кажется неотразимой, фигуры Алехина вот-вот настигнут черного короля, застрявшего в центре. Но шахматы лишь усмехаются «ад своим бывшим любимцем. Они ловко дают возможность Эйве отразить атаку и свести на нет все усилия чемпиона мира. Когда фигуры Алехина изнемогли и отказались продолжать наступление, выяснилась, что в стане белых понесены огромные потери. Победа Эйве, и какая важная победа! Впервые в матче голландский чемпион получил перевес в счете очков, и его шансы выиграть матч стали, как никогда, реальными.

Успех вдохновляет Эйве. Двадцать шестую партию он играет так, как, может быть, не играл никогда в жизни. Глубокая стратегическая постановка дебюта, неожиданная жертва коня, точные маневры делают эту партию лучшей из всех сыгранных Эйве за всю его жизнь. Нет слов - игра голландца в этой партии великолепна, однако тот факт, что нашлась возможность жертвы, что она оказалась правильной и вела к форсированному выигрышу - еще один акт мести шахмат Алехину.

Теперь уже у Эйве два лишних очка. Огромная дистанция на четыре оставшихся партии! Как догнать Эйве? Как ликвидировать разрыв в счете? Трудно, ох как трудно это сделать! Но Алехин и тут не теряет надежды. Не он ли всегда славился редкостным умением выигрывать самые ответственные партии в самый ответственный момент? Сколько раз брал он призы, побеждая в последнем туре конкурента! Неужели в этот самый трагический момент всей своей жизни он изменит обычаю?

Уже в следующей встрече Алехин с блеском оправдывает свою славу. Двадцать седьмая партия - шедевр шахматного искусства! Игра в ней Алехина восхищает. Здесь есть все: изобретательность в дебюте, остроумные, тонкие маневры, удивительный ладейный эндшпиль. Когда на сороковом ходу Эйве сдается, гроссмейстеры единодушно восклицают: «Не может Алехин при такой игре потерять звание чемпиона мира!» С ними соглашаются мастера, любители и, может быть, даже сам Макс Эйве.

Но не согласны с этим мнением сами шахматы, а ведь от них очень многое зависит! «Не позволим! - заявляют они.