БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ

Алехин вспомнил последнюю встречу с Надей. Небольшой турнир в пригороде Парижа, полдень, ласковое солнце позднего бабьего лета. Алехин доигрывал длинную партию, отложенную накануне. Нудная позиция - прямого выигрыша нет, приходится выжимать небольшой перевес в эндшпиле. Все было ясно Алехину; не думая, делал он очевидные ходы п сразу отправлялся гулять между столиками. Народу в зале было мало, доигрывалось всего четыре партии.

Вдруг Алехин остановился в оцепенении. В углу зала, там, где красный канат прикреплялся к стене, сидела Надя. «Не может быть, - в первую минуту не поверил глазам Алехин, - что ей здесь делать?» Но это была она. Надя сидела молчаливая и притихшая, черный костюм подчеркивал ее потерянность в пустом зале. Алехин не отрывал глаз от одинокой фигурки в черном. Но вот она подняла голову, их взгляды встретились. В глазах Нади на мгновение промелькнул испуг.

Алехин подошел к растерявшейся женщине и, не произнеся ни слова, поцеловал ей руку. Надя устремила на бывшего мужа вопросительный взгляд добрых карих глаз.

- Прости, Саша, - смиренно и тихо прервала Надя тягостное молчание. - Мне так хотелось побыть с тобой. Если ты против, я уйду.

- Нет, нет, - поспешил успокоить ее Алехин. Они долго смотрели в глаза друг другу. Надя осунулась, похудела и заметно постарела. Под глазами появились темные круги, в черных волосах искрились седые волосы. Видимо, она уже перестала краситься. Растерянно перебирая пальцами по канату, Надя всматривалась в дорогое ей лицо Алехина. Он тоже изменился: глаза утратили жизнерадостный блеск, лицо опухло, под глазами повисли синеватые мешки.

- Зачем ты пьешь, Саша? - с тоской и доброй заботой спросила Надя. - Ведь скоро матч с Эйве.

Она притянула к себе руку Алехина и прижалась щекой к его ладони. Алехин испугался, Грейс обещала зайти за ним и в любую минуту могла появиться в зале. Как бы почувствовав его замешательство, Надя поднялась, одним кивком простилась с Алехиным и пошла из турнирного зала. Сквозь раскрытую дверь Алехин еще долго видел, как она удалялась с опущенной головой, вся в черном, еще прямая и стройная…

Бутылка кончилась, Алехин опьянел. Ему не хотелось выходить из кабинета, не хотелось встречать ни Грейс, ни гостей, ни прислуги. Не снимая пиджака, он лег на кушетку.

- Вот и все! - тихо проговорил он.

Его голос странно прозвучал в мертвой тишине. Испуганный недавней вспышкой Алехина, огромный чужой дом молчал.

11

«Зачем ты пьешь, Саша?»

Ветер неистово рвал полы плаща, трепал волосы. Какой страшный ветер! Не часто бывает в Париже такая погода. Алехин пробовал идти боком, поворачивался спиной: пронзительный ветер проникал сквозь одежду, вызывал дрожь во всем теле.

«Пора надевать пальто, - подумал Алехин. - Холодно. Хорошо, что выпил порцию коньяку в кафе, чуть согрелся. Все равно холодно. А ей уже не холодно и никогда не будет холодно. Бедная Надя! Б-рр!…

А зря я не поехал в такси, - продолжал рассуждать перезябший чемпион. - Почему-то показалось неудобным ехать на машине в церковь. Да еще на похороны. Ложная стыдливость, боишься суда людей. Надя всегда раздумывала: что скажут люди, это передалось и тебе. Надя. Нет больше Нади. Какая она была тогда на турнире. Глаза грустные-грустные. Не знал ты, что видишь ее последний раз и в мыслях не имел, что она пришла с тобой прощаться. Ушла по аллее прямая, стройная. И оставила мучительный вопрос: «Зачем ты пьешь, Саша?»

На паперти русской церкви стояло несколько мужчин. Они жались к стенке - прятались от ветра. Медленно прошел Алехин мимо них. Как всегда в церкви, его сразу охватило чувство какой-то отрешенности от всего земного, блаженное умиротворение. После свиста и завывания ветра здесь было особенно тихо, лишь где-то далеко, словно в глубоком подземелье, монотонным басом читал дьячок. Лики святых сердито глядели на Алехина со всех сторон; слабо освещенные, они казались загадочными, полными непонятного, потустороннего смысла. Десятки мерцающих свечей нагревали прохладный воздух и заставляли его дрожать над головами людей. Отовсюду лилось слабое сияние, отраженное в бесчисленных киотах и окладах икон из стекла, серебра, бронзы.

«Давно я не был в церкви, - подумал Алехин. - Пожалуй, лет десять, когда-то меня приводила сюда Надя». И сразу же стал искать ее.

Шагах в десяти, около алтаря, спинами к Алехину стояли несколько десятков людей. Черные одежды, цилиндры в руках мужчин, черные шляпки с вуалетками у женщин. Хор запел гимн отпевания. «Благословен господь наш!» - тянули десятки женских и мужских голосов. На цыпочках, чтобы не шуметь, подошел Алехин к толпе. Но и отсюда он не видел Нади. Постояв минутку, он решил пробраться к гробу. Осторожно раздвигая толпу, сделал один шаг вперед, второй. Дамы недовольно уступали ему место, мужчины бросали гневные взгляды. Лишь некоторые узнавали Алехина и отодвигались в сторону, пропуская вперед.