Белые искры снега

Вчерашнее происшествие на трассе между городом и природным парком, в котором проходила ежегодная церемония награждения стипендиатов из числа школьников и студентов благотворительным фондом "Верис", вызвало много шума. И официально этот "шум" выглядел так. Из-за заключенной в лесу ведьмы Юлианы Колбовой, бывшей Гончей королевы, едва не погибли двое людей. Она заманила их в мертвую петлю и пыталась "выпить". По официальной версии, люди спаслись только благодаря своевременному вмешательству проезжающих мимо Меркурия с учеником и Арины, которые совершенно случайно засекли использование кем-то запрещенной магии и тут же вызвали Патруль, а тот, прибыв на место и поняв, что происходит, спешно освободил людей, стер им память и отправил восвояси, а после связался и с представителями лиги Орла — детьми Фемиды в магическом мире. У Юлианы обнаружили запрещенные артефакты, а также многочисленные улики, свидетельствующие, что попытка заманить к себе в дом магией людей была далеко не первой и, кажется, единственной неудачной. Но откуда у сумасшедшей, заточенной в лесу ведьмы оказались такие сильные артефакты, даровавшие ей кратковременное могущество, было непонятно. "Черная роза", к которой она некогда принадлежала, делала вялые попытки оправдать Кольбову, хотя прекрасно понимала, что наказания ей не избежать. И сейчас люди "Розы" находились в кабинете князя не с целью убедить Орден или лигу Орла в невиновности Юлианы, а с целью доказать, что они непричастны к ее темным артефактам. И как они появились в доме Кольбовой, понятия не имеют.

У Августа, конечно, на этот счет было свое мнение, однако на данные момент его больше всего заботило не это, а тот факт, что в происшествии едва не пострадала Хранительница. Как получилось, что протекторы потеряли ее из виду, а сама она, судя по всему, смогла использовать в мертвой петле силы древнего браслета, даже он не совсем понимал, хотя догадки были — и много. И ни одна из них не нравилась князю.

Большая часть нежданных посетителей покинула кабинет Августа только к утру, когда на востоке постепенно начало светать. Остались лишь Арина, все это время молча стоявшая у дверей и, не мигая, глядящая в пол черными глазами, в которых застыла вин, начальник Патруля и личный секретарь князя, застывший около рабочего стола из дуба в весьма живописной позе, выставив одну ногу вперед, держа перед собой какие-то документы со старомодной печатью в виде ириса, более напоминая поэта, нежели личного помощника.

Белокудрый князь поднялся из кожаного кресла и, ослабив узел галстука, подошел к окну, заложив руки за спиной. Он был без пиджака, в жилете и в белоснежной рубашке, рукава которой были закатаны по локоть

— И сегодня снегопад будет, — сказал Август будничным голосом, словно и не было никакого ночного разбирательства и распахнул окно, с удовольствием втягивая носом холодный воздух, пахнувший морозным молоком. — Или искропад, — задумчиво добавил он и задумчиво почесал подбородок. Легкая щетина не прибавила ему хорошего настроения.

— Великий князь, — неторопливо обратился к нему глава Патруля, мужчина лет шестидесяти, крепко сбитый, помятый, с круглым, в меру приветливым невозмутимым лицом, по которому, казалось, нельзя прочитать ничего кроме добродушия и спокойствия — ни дать, ни взять дядюшка из провинциального сонного городка. Его выдавали ярко-синие глаза — цепкие, хваткие, с очень подвижным зрачком. — Будут ли еще указания?

— Только одно — моя просьба должна навеки остаться между нами, Константин. Никто не должен знать, что те двое выбрались из дома Юлианы сами, — отозвался Август, все так же глядя в окно на оживающий город. — Их спас патруль, вызванный случайно почуявшими мертвую петлю магами.

— Да, великий князь, будет сделано. Вы же знаете, мои люди будут хранить это в секрете, — понимающе отозвался мужчина.

— Я буду волноваться, если расстроится Великий Магистр. А Великий Магистр очень расстроится, если правда всплывет наружу, — грустно улыбнувшись, сообщил блондин и соизволил повернуться к собеседнику. И Константин, хоть и не показал виду, но заволновался. Если дело касается самого главы Ордена, то лучше стоит стереть память тем, кто знает слишком много. Досадно. Придется потратить на это еще некоторое количество личного времени.

— Правда — это, безусловно, хорошо, — продолжал Август мягко. — Но правда в руках врагов может принести непоправимый вред. Пусть правда будет с нами, а не с ними. Можете идти, Константин, вы славно потрудились сегодня. И ваши люди — тоже. Орден награждает за верность идеалам.

Глава Патруля, попрощавшись, ушел, но не успел он Август поднести к губам чашечку со свежесваренным ароматным густым кофе, как личный секретарь, прижав указательный палец к виску, поморщился и сообщил:

— Великий князь, к вам срочный посетитель. Та, кого вы хотели видеть.

Август кивнул, отпила крохотный глоточек кофе, поняв, что чего-то не хватает, задумчиво провел языком по губам и внезапно обратил внимание на застывшую Арину, негромко позвав ее по имени.