Белые искры снега

Кое-как, сбивчиво, перескакивая с одного на второе, девочка рассказала Вольге все, что знала, все, что произошло, все, что она сделала. Дарена говорила, а время хоть и бежало вперед, но, казалось, все вокруг застыло, замерло, остановилось. Звуки мира живых были смазанными, сами люди, предметы и даже стены казались полустертыми. Четкими в возникшей из ниоткуда полутьме оставались только два духа, да серебряный браслет на руке ни о чем не подозревающей Насти.

– И где теперь эти… кольца? – близко наклонившись к девочке, хриплым голосом спросил дух. Вновь повеяло холодом, от которого – вот парадокс! – бросало в жгучий жар.

Что же так взволновало того, кто всегда лишь безразлично исполнял свой долг? Почему перевитые между собой жадность-отчаяние-вера – словно сплетенные в одну тугую косу пряди, с такой силой исходят от Вольги. Что для него значит Настин браслет и кольца, подаренные прабабушкой?

– Где они? – вновь потребовал тот, о ком писали в былинах.

– Я их оставила там, – проговорила не без труда девочка, до сих пор боясь встретиться взглядом с Вольгой. Равнодушным он казался ей менее страшным, менее опасным.

– Где – там? – переспросил он.

– Закопала в саду! – выпалила Дарена. – Они мне надоели! Я закопала в саду и… потом… – она терялась в словах, – потом ушла, – наконец, выговорила она. Вольга вдруг поймал горсть ледяных искрящихся осколков в ладонь и с хрустом сжал, превращая в мелкую крошку.

– И никому не успела передать, – созналась Дарена.

Какое-то время Вольга думал о чем-то, а потом вдруг удивил и без того нервничающую Дарену еще больше.

– И я до сих пор не понимаю, как ты это провернула, – на тонких губах, словно из серого камня высеченных, появилась улыбка. Самая настоящая улыбка! – Способное дитя. Пожалуй, наказывать тебя я не буду.

Дарена, уже готовящаяся к худшему, в громадном изумлении уставилась в посветлевшее лицо старшего духа, но тут же опустила голову вниз, не выдержав взгляда.

– Нити ты вернула. Узлы почти распутались. А те, что не смогли распутаться, ни к чему страшному не приведут. Веди меня в свой сад, – приказал он внезапно и кивнул Дарене, показывая, что она должна сделать это незамедлительно. И даже руку протянул – раскрытой ладонью кверху.

– Представь то место, и мы окажемся в нем.

Девочка, колебаясь, несмело коснулась его сухой и показавшейся неожиданно теплой ладони – хотя как ладонь духа может быть теплой или холодной? Мгновение, равное падению звезды, – и они перенеслись в то место, которое представила Дарена.

Сейчас там никого не было – зимой в дачный поселок старались не приезжать, если только на Новый год или Рождество, но летом, ранней осенью и поздней весной в двухэтажном уютном коттедже почти всегда кто-нибудь обитал.

Их семья любила собираться вместе – и по праздникам, и просто так, без особого на то повода.

Сейчас участок выглядел совершенно незнакомым, молчаливым, спящим. Стоявшая тишина убаюкивала. Все было завалено снегом – не только земля, но и забор, дом, клумбы, лавочки. Деревья, обсыпанные белой пудрой в свете тусклого фонаря на дороге, казались сотканными из волшебного бархата. Дорожки из следов чьих-то крохотных лапок казались мистическими узорами. А черные провалы окон напоминали пустые глазницы, безучастно наблюдающие за происходящим.

– Веди, – отпустил руку Дарены мужчина. Она вздохнула, с тоской глядя на дом, и полетела в сад, лавируя сквозь деревья, хотя могла и проходить сквозь них. Привычка?

Остановилась она за домом, неподалеку от деревянной резной беседки с крышей, похожей на купол. Раньше она любила сидеть здесь летом и читать книги или просто смотреть на лес или далекие темно-синие очертания гор – их участок находился на холме, и поэтому вид из окон и беседки был просто восхитительный – одновременно простой и манящий.

– Здесь, – негромко сказала Дарена, касаясь рукой ствола единственной на участке березы – высокой, с раскидистыми ветвями. Ее пальцы конечно же прошли сквозь дерево, но девочку это ничуть не смутило.

– Под ней закопала? – спросил все так же хрипло Вольга. Если Дарена мельком любовалась садом и домом – своими утраченными воспоминаниями, то старшего духа интересовало только одно – место, где были закопаны кольца.

– Да. Там неглубоко, но никто не найдет. А колечки лежат в коробочке, наверное, с ними ничего не случилось, – ответила Дарена, опять чувствуя знакомые волнения в воздухе.

– Думай о них, представь их, – велел старый дух, и его слова, словно обруч, стиснули виски юного духа с внешностью подростка в летней одежде. – Кольца все еще твои.

И вновь побежали картинки из прошлого.

И опять травы запели вдалеке – словно под водой – приветственную песнь.

И в который раз стали ласкать, касаясь щек, щиколоток, запястий.