Белые ходят вторыми (СИ)

— Как себя чувствуешь? — Вейнанд прошёлся по мне внимательным взглядом, усиливая огонь в крови и жар на щеках. — Устал?

Наверное, у меня на лице было написано: кадет Ноэро в нерабочем состоянии. Но как бы сильно Эскорн мне ни сочувствовал, приказа своего драгоценного императора всё равно не ослушается. А потому нет смысла жаловаться и плакаться ему в грудь.

Мне вообще не стоит думать о его груди, как и на неё смотреть.

Отведя взгляд, ровно произнесла:

— Я в порядке, шейр. Можем начинать.

Удовлетворённо кивнув, оборотник пересёк зал и встал в нескольких шагах от меня.

— Сегодня я научу тебя нескольким приёмам из своего, скажем так, личного арсенала. Как быстро нейтрализовать противника.

А как же следование учебной программе?

— Его величество желает, чтобы на балу я продемонстрировал не только хроновую магию?

— Нет, готовить я тебя буду не для развлечения знати. — Вейнанд произнёс это с таким видом, словно каждое слово ему хотелось выплюнуть.

Ему явно не нравились идеи императора, но, как обычно, это ничего не меняло.

— Тогда для чего? — спросила тихо.

— Возможно… — генерал помедлил. — Возможно, в скором времени тебе придётся отправиться во Флаос с одним… заданием.

Заданием?

И часто они первокурсников на задания отправляют?

Кажется, я умудрилась озвучить свои мысли, даже не осознавая этого, потому что наставник ответил:

— Может, поездки во Флаос и не случится, но я обязан сделать всё необходимое для твоего благополучия, Рифер. — Он подошёл ко мне ещё ближе. — Пока не думай об этом. Сосредоточимся на тренировке. Начнём с подсечки и…

После этого «и» для меня начались полтора часа кромешного ада. На матах я оказывалась чаще, чем успевала припомнить джара, а джаров в тот вечер я припоминала часто. И ладно бы только боль от ударов и неприятных приземлений… Захваты Эскорна, все те моменты, когда я оказывалась в его руках, или под ним, или на — но чаще всё-таки под… — вот что было невыносимо.

Словами не передать, как сильно боялась, что под бронёй из иллюзии он ощутит очертания женского тела. Или я, вдруг забывшись, как-то себя выдам. Ведь я не раз уже забывалась с ним рядом, за что себя потом долго и со вкусом ругала.

— На сегодня достаточно! — объявил генерал, когда я в очередной раз приземлилась на мат.

Выдохнула облегчённо, ухватилась за протянутую руку. Вейнанд легко потянул меня на себя, помогая подняться, и на какой-то миг я снова оказалась рядом. В опасной близости от его губ… Тут же шарахнулась в сторону, представляя, как ужасно это выглядит со стороны, и тихо пробубнила:

— Благодарю за тренировку.

— Сейчас в душ и сразу отдыхать, — распорядился генерал. — Ложись сегодня спать пораньше. Завтра могут болеть мышцы.

Они у меня уже болят. Ноют и завывают.

Спасибо императору.

Я кивнула и стала неторопливо стягивать обувь, надеясь, что его светлость быстренько уберётся, и я смогу спокойно переодеться.

Но он почему-то медлил.

— Рифер, скажи… — Явно издеваясь, Эскорн стащил с себя рубашку и, козыряя мускулистой грудью, видеть которую мне категорически не следовало, продолжил: — Давно твоя сестра общается с Торнвилом?

Ох уж эти разговоры обо мне со мной.

— Не так чтобы давно… — Я постаралась сделать так, чтобы голос звучал максимально беззаботно. — Мы все вместе пару раз встречались, гуляли: я, Бриан и Лайра.

— Она ему нравится? Твоя сестра? — зачем-то уточнил генерал.

— Мы с ним… — Я прикусила язык, а потом ответила: — Мы все хорошие друзья, а на тему чувств мы с Брианом никогда не говорили.

И это, в общем-то, была правда. Если Торнвилу и был кто-то интересен, я об этом не знала.

— Хорошо, — задумчиво кивнул Эскорн.

Несмотря на это своё «хорошо», он не выглядел удовлетворённым моим ответом.

Наконец он ушёл, и только тогда я переоделась. О душе, как обычно, не могло быть и речи. Зато свиданию с раковиной в нашем с Брианом туалете никто помешать не сможет.

После ужина я отправилась в библиотеку, сидела там до самого отбоя, штудируя книги, выписанные Вентурой. Закончила около одиннадцати, когда кадеты и преподаватели уже крепко спали. Мне тоже этого хотелось, уснуть крепко, восстановить за ночь силы, но в планах значилось другое — разговор с чаровницей.

Башню, которую облюбовала для себя профессор Имада (или скорее её вынудили облюбовать), я обходила десятой дорогой. До сегодняшнего дня. Идя по тёмному коридору, чувствовала ледяную дрожь на коже, колючий страх в сердце, жуткую усталость во всём теле. Несколько раз порывалась повернуть обратно, но чего во мне было хоть отбавляй, так это ослиного упрямства.

Я упрямо шла сквозь густую тьму (почему-то это крыло почти не освещалось), а оказавшись у подножия винтовой лестницы, на миг остановилась. Снова оглянулась, снова подумала, что, может, не стоит, ну его… И снова, мысленно на себя прикрикнув, шагнула вперёд.

Одна ступень, другая… Я поднималась, не чувствуя под собой ног, слыша отдающиеся в ушах удары сердца. Ещё и ещё… Пока наконец не остановилась перед неплотно прикрытой дверью. Постучала тихонько, вслушиваясь в скрип старой рассохшейся створки, но разрешения войти так и не последовало.