Белые ходят вторыми (СИ)

— Шиари Имада, это я… эмм… Ноэро…

Потянув дверь на себя, шагнула в комнату и почувствовала, как сердце в груди сбивается с ритма, а потом и вовсе замирает. От ужаса и осознания, что пропала.

— Здравствуй. Проходи, Лайра.

Улыбаясь чуть насмешливо, иронично, на меня смотрело его императорское величество.

Глава 13

О том, как дышать, я вспомнила, наверное, уже спустя целую вечность. Да и то только лишь потому, что правитель Эргандара вдруг громко, весело рассмеялся.

А в следующее мгновение я услышала уже другой голос… Женский, с игривыми нотками, полный довольства:

— Видела бы ты себя со стороны! Думала, ещё пару мгновений и сползёшь по стенке!

Именно это я и собиралась сделать, потому что ноги, если честно, не держали. И даже когда липового императора окутало серой дымкой, а спустя секунду (не больше!) передо мной предстала профессор Имада, мне всё ещё хотелось схватиться за сердце или потерять сознание.

Лучше — всё сразу.

— Вы выглядели так… убедительно, — пробормотала я, втайне злясь на преподавательницу.

Вот уж странные у неё шуточки! Я уже с жизнью сто раз успела попрощаться, а она стоит себе и улыбается! Досуг себе за мой счёт скрашивает…

— Ты тоже со стороны выглядишь очень убедительно, — улыбнулась чаровница, а потом попросила: — Покажись. Я хочу посмотреть на настоящую тебя.

Пока снимала иллюзию, сердце продолжало стучать как ненормальное. Только что я испытала самый настоящий ужас и даже сейчас, глядя в улыбающееся лицо этой маленькой женщины, продолжала бояться, что ещё мгновение и увижу Адальгера III. Услышу от него обо всех своих грехах и преступлениях. А также о наказании, которое непременно будет ждать бунтарку Лайру.

— Красавица, — тихо изрекла Имада, когда перед ней предстала настоящая я.

В форме кадета, но всё равно девушка.

— И с братом вы так похожи. Неудивительно, что тебе удалось задурить всем головы.

Я вздрогнула, когда лицо чаровницы, её одежда — ажурная светлая блуза и простая серая юбка — подёрнулись дымкой. Исчезли тёмные кудри, обрамлявшие тонкое личико, стёрлись серо-голубые глаза, тонкие губы и родинка у левого виска. А вместо Имады появилась… я.

Всё произошло настолько быстро, что я даже не успела выдохнуть. И снова сердце, на миг запнувшись, пустилось в галоп. Казалось, я смотрюсь в зеркало, вижу своё собственное отражение.

— Ну, как я тебе? — в голосе чаровницы снова зазвучали игривые, весёлые нотки.

Утром, когда с ней столкнулась, Имада чем-то напомнила мне смешливого ребёнка, а сейчас ощущение, что передо мной не женщина, а маленькая девочка, только усилилось. Она искренне радовалась моему появлению, словно я была подружкой, заглянувшей поиграть в куклы.

— Вы так быстро набрасываете чары…

— И ты со временем, моя дорогая, тоже так сможешь, — заговорила она теперь уже моим голосом, и у меня мурашки побежали по коже.

Одно дело самой примерять иллюзии и менять голос с помощью иллюзорных чар и совсем другое видеть, как это происходит у тебя на глазах.

— С хорошим наставником (а я, поверь, очень хороший наставник) ты многого сможешь достигнуть. Подойди. — Она поманила меня к себе, а когда я приблизилась, взяла за руку и подвела к зеркалу.

Зеркал здесь было несколько, как и кресел с мягкими, выцветшими от времени подушками. Подоконники были заставлены горшками с растениями, пол устилал толстый ковёр с потускневшим узором. В глубине комнаты, у самого камина, угнездился рабочий стол с креслом, а у стены напротив темнел длинный стеллаж, доверху набитый книгами.

— Сейчас ты мастерски примеряешь на себя образ брата. — Имада, снова успевшая сбросить чары, встала у меня за спиной и продолжила тихо говорить, скользя взглядом по моему отражению: — Но чаровик, особенно такой, как ты, моя дорогая, способен на много, много больше. Мы своего рода тоже оборотники, но если физический оборот требует время, сил и выносливости (поверь, боль, которую они испытывают во время превращения, не каждый способен вынести), то иллюзору ничего этого не нужно. Главное, это дар и умение им управлять. Ну и, — Имада улыбнулась, — немного актёрского мастерства. Без него даже самая искусная иллюзия не сработает.

Она коснулась моих плеч и, продолжая улыбаться, снова стала меняться. Спустя секунду на меня сурово, недовольно взирал полковник Клерт, а ещё через две — чем-то озабоченный ректор. Кадет со второго отряда, широко улыбающийся Дермонт и наконец… невозмутимый генерал Эскорн. Хоть и понимала, что за плечи меня держит не он, а Имада, но всё равно вздрогнула. Иллюзия была совершенна.

Профессор опустила руки и отошла.

— Ну так что, Лайра? Будем заниматься?

Я обернулась, чувствуя, как от волнения в горле нарастает терпкий ком. Оттого голос прозвучал глухо и хрипло:

— И вы никому не раскроете мою тайну? Не расскажете, кто я?

— Никому — это его величеству? — Она снова улыбнулась, и у меня возникло ощущение, что Имада наслаждается каждым проведённым со мной мгновением.