Белые хранители

Ночной привал устроили на ровной площадке, которую от ветра прикрывали высокие холмы с каменными вершинами. В одном из холмов зиял чёрный провал — вход в старую заброшенную шахту. Потрёпанная временем вывеска указывала, что раньше здесь добывали белый мрамор. Теперь, когда камень закончился, шахту оставили. Вход даже не стали закрывать, словно торопились побыстрее оттуда убраться. Так это было или нет — неизвестно.

В зияющей дыре посвистывал и завывал ветер: казалось, что внутри сидит целая стая волкодлаков. Обозники то и дело нехотя поглядывали на неё, не спеша отходить от света костров.

— Нехорошее это место, — поёжился Римм.

— Думаешь, там что-то есть? — с опаской спросила я.

— Кто знает, — вампир пожал плечами. — За двадцать лет там могло завестись что угодно!

— Вы эти разговорчики бросьте! — прикрикнул один из обозников. — Каждый год здесь останавливаемся, ничего никогда не случалось. Не пугайте людей!

Мы притихли. Дождавшись, когда обозник отойдёт, я прошептала:

— Надеюсь эта не та шахта, про которую рассказывали, будто её заполонили старые духи, охочие до людских жертв.

— Только до людских? — усмехнулся Сирн. — Тогда нам бояться нечего!

Гелиот покосился на чёрный провал в холме полными ужаса глазами.

— А вдруг оттуда что вылезет? — испуганно спросил мальчишка.

— Не вылезет, — успокоила его Сиелла. — Ложись спать.

— Точно?

— Точно. Ну же, хватай одеяло залазь в повозку, пока все места не заняли.

Мальчик послушно подхватил шерстяное одеяло и залез в скрипучую повозку, пока его не отправили спать в палатку.

В пещере снова завыло.

— Не нравится мне это, — повторил Римм. — Странный звук.

— Ветер, — пожал плечами Ролм.

— Может и ветер, — согласился Римм, — да больно уж жуткий! Слышите?!

Вой оборвался едва различимым тявканьем.

— Что?

— Это-то уж точно не ветер! — оглянулся Римм. — Я бы сказал, что это пустынные псы. Только вот мы не в пустыне, в наших краях их по определению быть не может.

— Вот видишь, значит, и бояться нечего, — сказала Сиелла.

— Хотелось бы верить.

— Ох, Римм, хватит паниковать! Я из-за тебя уснуть не смогу, — разозлилась вампирша.

— Ладно, ладно. Прекращаю, — обиделся вампир, придвигаясь поближе к костру. — Этот холод меня доконает!

Сирн только усмехнулся. На него холод не влиял вообще: спасали демонический иммунитет и горячая кровь. Демон мог запросто стащить одежду и сидеть на снегу несколько часов, не замерзая. Кожистые крылья, сейчас скрытые тёплым плащом, напротив, казались почти ледяными: кровоснабжение в них сильно замедлялось на холоде, что позволяло экономить ресурсы организма.

— Замёрзла? — спросил демон. Я вздрогнула. У меня действительно замёрзли ступни и руки, но внешне я этого не показывала. Как он узнал? Разве что движения стали слишком скованными.

Демон, не дожидаясь ответа, пересел ко мне, обнимая одной рукой и делясь плащом. Под бок словно подсунули горячую печку. Сирн сидел не двигаясь, словно окаменел, а я постепенно согрелась.

— Сирн, — я уселась поудобнее и увидела, как пламя отразилось в золотистых глазах сытого хищника. Демон чуть повернул голову, и блеск исчез, зато магнетически расширились зрачки, занимая почти половину светлой радужки. — Ты ведь вырос в клане Ларрах, в приёмной семье. Почему ты ни разу за всё время не спросил их о своих настоящих родителях?

— Кого ты называешь настоящими родителями? Мать, которую я даже не видел, или, может быть, Рагана? — демон горько усмехнулся. Потом снова посмотрел на костёр, наблюдая, как угли превращаются в сероватый налёт пепла. — Клан Ларрах и есть моя настоящая семья.

— И всё же? — не унималась я.

— Я много раз думал о том, кем могли быть мои родители. Видишь ли, от меня не скрывали того, что я не имею некоторых прав в клане. И частенько подумывал о том, чтобы спросить. Но каждый раз… Понимаешь, ну не мог я подойти к своим родным, которые вырастили и воспитали меня, и заявить, что я хочу узнать о тех, "настоящих". Мне всё время казалось, что так я, словно бы, предаю их. Не знаю… — Сирн подбросил в пламя несколько веточек.

— Ясно, — согласилась я с демоном. Было бы неправильно обижать чувства родных, которые тебя вырастили. Наверное, это и не было нужно демону. Зачем кого-то искать, если у тебя уже есть семья, которая тебя любит?

Спать в эту ночь не ложились: сидели у костра, кто-то дремал. Те, кто легли неизменно вздрагивали от жуткого воя, который то и дело пробивался сквозь шум ветра. А уж похвастаться сладкими снами не мог ни один.

Хотя через некоторое время, я всё же провалилась в дрёму.

Верк запер дверь комнаты и с размаху швырнул куртку на кровать. Подошёл к столу, за которым бушевало красновато — серое небо. Задумчиво провёл рукой по пухлой стопке не разобранных бумаг, скопившихся в его отсутствие.

Комната была просторная, довольно пышно и даже помпезно украшенная: резная, из цельного массива мебель, большое зеркало в узорчатой позолоченной раме, широкая кровать под балдахином на четырёх столбах в виде утончённых женских фигур, стоящих одна на другой. Тяжёлые ткани с вышивкой и кистями, огромный ковёр.