Белые купола

— Охраняют. И крепко. Значит, есть что охранять. Сделаем так: Нович подготовит радиограмму номер один с пробелом — числом кораблей и оттянется вот на тот холм. И будет внимательно слушать. Мы вчетвером проходим первую линию патрулей. Это несложно. Дальше будет потруднее, поскольку охрана там наверняка покрепче. Вот дальше пойдем мы с Давыдовым, а Кузнецов с Виролайненом станут нас прикрывать. Если понадобится — огнем. Длинными очередями. И вы, Нович, на это внимания не обращайте. На немецкие автоматы и пулеметы — тоже. Сможете отличить по звуку? Вот и отлично. А если услышите наши короткие очереди — считайте. Только короткие, ясно? Сколько очередей, столько и кораблей в бухте. Внесете данные в радиограмму и передадите. За холмом — озеро. Там утопите рацию. Постараетесь добраться к тому месту, куда подойдет катер. Вот вам карта, вот фонарь Ратьера. Сигнал катеру — две длинные и три короткие вспышки. Цвет зеленый. При встрече с противником карту сжечь. Да, вы же некурящий… Дайте ему спички, а лучше зажигалку. Вот так… И всем приказ: в плен не сдаваться. Последнюю пулю — для себя. Вам всё понятно, сержант?

И тут “рыжий черт” дал слабину: по щекам его поползли слезы, он хлюпнул носом.

— Так же невозможно, товарищ лейтенант… Вы там, а я тут…

— Не распускайте нюни, Нович! Вы же десантник. Задание надо выполнить. Вы — радист, и в создавшемся положении иного выхода нет. Ваша радиограмма может спасти тысячи жизней. Всё, пошли…

Позади первая линия патрулей. По знаку лейтенанта Виролайнен и Кузнецов остановились. Хомутов и Давыдов двинулись дальше. Начал накрапывать дождь. У залива сгустился сумрак, да дождь к тому же шелестел в ветвях, гасил звук шагов. Но вот до залива уже тридцать шагов… десять… пять… Хомутов и Давыдов нырнули в прибрежные кусты. Глянули на залив и оторопели: вместо боевых кораблей на воде покачивались груженные лесом баржи и вполне мирные буксиры. На противоположном берегу смутно виднелись очертания какого-то строения.

— Там, похоже, лесопилка, — прошептал Хомутов, — а в заливе ничего похожего на бронекатера…

— А зачем так охранять лесопилку? Ты вглядись, Саша, хорошенько. Разве это лесовозные баржи? Это же десантные самоходки! А бревна — маскировка. И буксиры — маскировка. Ты погляди, какие очертания корпусов у них. Бронекатера, точно…

— Похоже… Но где же орудия? Пушек-то нет.

— Верно. Только всё есть для их установки, ручаюсь. Отсюда не видно. Орудие закрепить на готовом месте — раз плюнуть. Несколько часов работы. Перед выходом они вернутся ненадолго в Кексгольм, а оттуда — к цели, понимаешь? Здесь же, для авиаразведки — самые обычные грузовые суда. И недаром на берегу лесопилка. Для убедительности…

— Ты прав. Молодец, Никола. Так сколько же их? Так, девять катеров и шесть десантных барж. Ну что, попробуем вернуться?

— Еще бы… Только бы не наскочить в этой мгле на часовых.

Когда оба, прихватив с собой и Виролайнена с Кузнецовым, миновали внешнюю линию патрулей, лейтенант вспомнил: “Невидимки и неслышимки…” Что же, всё так и получилось, как приказал полковник. Почти так… Во всяком случае — без стрельбы…

Нович отстучал “СК”[7] и свернул рацию. Десантники шли теперь быстрым шагом, почти бегом. И каждый готов был горячо поблагодарить Виролайнена за раяшки: они действительно не промокали, были легки, и нога, надежно защищенная, в то же время чувствовала каждую неровность. Группа прибыла на место подхода катера, а впереди было ещё два с лишним часа ожидания.

…Маленький “морской охотник” подошел к берегу так тихо, что Хомутов заметил его только потому, что уже давно и нетерпеливо поглядывал то на светящиеся стрелки часов, то на озеро. Лейтенант коротко свистнул, подавая сигнал десантникам, и направил зеленое стекло фонаря Ратьера в сторону катера. Почти тотчас на воду была спущена шлюпка и медленно двинулась к берегу. Гребли лишь двое, да один сидел на руле. Наконец шлюпка закачалась у самого берега на мелкой волне, и хриплый голос произнес. “Пароль?” Хомутов почти крикнул: “Нева!”

Шлюпка теперь двигалась куда быстрее — шесть пар крепких рук гребли изо всех сил. И вдруг Кузнецов выпустил весло и стал сползать со скамьи на дно. Лишь спустя мгновение все услышали металлический стук немецкого крупнокалиберного пулемета, но никто не видел, откуда стреляют. А на катере видели. Ствол орудия чуть поднялся, и над водой прокатился тяжелый грохот… Ещё очередь с берега — пули с визгом прошли над головами людей в шлюпке, и снова рявкнула корабельная пушка. Пулемет замолчал, а на берегу показались фигурки людей. Немцы… Они бежали к воде и стреляли из автоматов. Но шлюпка была уже в сотне метров от берега и подходила к катеру. А орудие катера било уже по кромке берега. Заработали оба корабельных пулемета. Фашисты бросились за камни, у воды осталось несколько неподвижных тел…