Белые степи

…Неведомо где, неведомо, в какой стране, и неведомо, как далеко, есть на земле место в Белых степях, где живут только счастливые люди. Там не нужно работать, как здесь, от зари дотемна, не надо заботиться о хлебе, о теплом ночлеге, там все есть, и люди там живут счастливые. Там не бывает войн, вражды и ссор. А место называется белым, потому что белый цвет – это цвет чистоты, и люди там живут тоже белые, то есть святые. Туда попадают только люди, правильно живущие, совершающие хорошие поступки, у кого только белые мысли. Белые степи – они вокруг нас, внутри нас. Но только мы их не видим или не все видят.

Действие романа охватывает почти столетний период, с японской войны до 90-х годов XX века.

Путь Салимы и Зухры к Белым степям дает возможность читателю осмыслить историю жизни башкирского народа на фоне великих событий, происходивших в России, в СССР.

Умение показать национальный характер простого человека с его стремлением к правде жизни – все это присуще автору романа, выросшему в гуще своего народа.

Язык романа живой, яркий, насыщенный подробностями житейских ситуаций, описаний природы, из которых складывается образ природы и человека в ней.

Всё это казалось ей живым. Вот текла, текла сама по себе речка, но злые силы перекрыли ей дорожку тяжелыми валунами, дубовыми столбами, пленили её и заставили работать на себя, дав волю лишь мощной струе стекать по желобку и крутить тяжелое колесо. Колесо же, тоже угрюмый невольник, недовольно скрипя, день и ночь крутит тяжелые каменные жернова внутри мельницы. Сорвавшись с колеса, обрадованная речка, весело журча, скачет по камням, радуя всех свежим и чистым потоком. Но ни речка, ни колесо, ни жернова не догадывались, какую важную работу они выполняют: после жерновов из лотка сыпется сама жизнь – беленькая мука, из которой получается всё вкусное и сытное.

Особенно выразительна диалогическая речь, в которой отчетливо проявляется национальный характер народа.

Когда уже осушили третий самовар, она резко отстранила от себя пустую чашку с блюдцем и, собравшись с духом, выпалила:

– Ну, вот что, не в гости я к вам приехала, по делу. Ты ж начальник здесь, и ты, сестрёнка, всех знаешь, всем владеешь. Помогите мне купить более-менее сносный дом в нашем Худайбердино, наш-то не сохранили. Хочу одна пожить на родной землице и помереть там хочу…

Не зная, как реагировать, от неожиданности онемев, Ислам с Салимой, недоумённо переглянувшись, расхохотались. Ислам по-мужски сдержанно, боясь обидеть старшую, Салима громко и заливисто – до слёз.

– Енге, ты что, на старости лет с ума сошла! – кое-как унимая смех и вытирая слёзы, удивлённо уставилась на неё Салима. – Как ты себе это представляешь?! Там же никого не осталось, все переехали!

– Знаю, – обиженно буркнула тетя, – мне всё равно, одна буду жить.