Белые стяги победы

– Молитесь! – велел служитель, и Джадия забормотала знакомые с детства слова: просьбу сохранить ее среди ужасов и мрака, даровать силу и стойкость, отвести беду и несчастья.

Потом ее настигло ощущение падения, пол словно исчез из-под ног, в ушах засвистел воздух. Увидела себя стоящей рядом с алтарем, причем в длинной черной хламиде, расшитой алыми и фиолетовыми кругами, с жертвенным ножом в руке и с диадемой Власти на голове.

Образ исчез, сменившись другим, не менее ярким – она сидит, скорчившись, в сундуке для одежды, и ждет, держа наготове удавку, ту самую, какой ее отлично научил пользоваться мастер Чако.

Все существо Джадии заполнило наслаждение, такое яркое, какого она не переживала никогда в жизни, злобная радость, явившаяся из самых глубин сердца. Она обнаружила, что стоит, вскинув руки, и служитель Темного Жреца смотрит на нее темными провалами, и тень со стены тоже – алыми пятнами.

– Вот он, знак, какого мы ждали… – проскрипел старик, указывая на девушку. – Узрите же ее, постигшую путь смерти, и готовую воспринять в свое лоно тайное знание. Мой преемник уже известен, он будет стоять у этого алтаря, когда я уйду к повелителю и его сестрам, но он недостоин истинного посвящения.

Джадия поймала обиженный взгляд одного из помощников, белобрысого парня по имени Халк, и поняла, что речь идет о нем. Попыталась вновь опуститься на колени, но осознала, что тело ее не слушается, она не в силах даже повернуть головы.

– Иди сюда, отмеченная Темным Жрецом и его сестрами, – велел служитель, и она зашагала вперед, двигая одеревеневшими ногами, точно марионетка из кукольного театра. – Ближе, ближе…

Черное пламя показалось в этот момент ослепительно ярким, как полуденное солнце в зените, и в нем девушка уловила движение. Затем непонятная сила развернула ее, и она оказалась лицом к остальным прихожанам, увидела ряды скрытых накидками спин, вход в храм.

– Смотрите же на нее! – провозгласил старик, и его голос заставил дрогнуть древние своды.

Десятки голов поднялись одновременно, и множество взглядов обратилось на Джадию. Она уловила недоверие и удивление, обнаружила ошеломленно-радостные лица родителей, слезы на щеках матери, и одновременно почувствовала касание – точно огромная горячая ладонь погладила ее по спине.

«Нет, это мне не по нраву, – подумала девушка, истово надеясь, что Темный Жрец не прочитает эти ее мысли. – Всю жизнь исполнять чьи-то приказы, не оставляющие места для собственных желаний? Нет, я не для того училась и терпела, я хочу быть сама себе хозяйкой».

4. Мститель. Шесть лет назад

Голем ударил огромной ручищей, но Харек присел, и похожая на бревно конечность прошла над ним. Сам сделал выпад, и клинок в очередной раз лишь бессильно звякнул о бугристый живот каменного чудовища.

Прилетевшая сбоку стрела воткнулась в похожую на ведро голову без глаз.

Голем качнулся, сделал шаг на Харека, но тот ушел в сторону и что есть сил ударил по левой ноге сложенного из валунов существа. С другого боку подскочил Барзай, и, оскалившись, заработал двуручником, словно легкой саблей.

Чудовище попыталось схватить орка, но вновь оказалось слишком медлительным. Когда повернулось, из дыры в его боку посыпались мелкие камушки, и Харек подумал, что осталось еще немного.

– Подыхай же, сожри тя Хаос! – прорычал он, опять замахиваясь мечом.

Бирцэ снова выстрелил, и попал, двуручник Барзая нашел щелку в почти непробиваемой шкуре. Голем, лишившись куска плоти, остановился, могучую тушу опутала сеть белых молний, и он начал разваливаться.

– Наша взяла, Хардух-рагха! – заорал орк, подпрыгивая так, что ожерелье из черепов на его шее забренчало.

– Да, – сказал Харек, переводя дыхание и оглядываясь.

Они сражались на небольшой площадке перед главным храмом, и на его пороге валялось тело одного из послушников. Внутри кто-то двигался, но судя по звукам, там уже не сражались, а вот у здания библиотеки схватка продолжалась.

– Беги туда, помогай, – велел он Барзаю, и повернулся к лучнику. – Где маг?

– Готов, копыта кинул, – отозвался Бирцэ, стоявший наготове, со стрелой на тетиве. – Митта раскатал его так, что стало непонятно, кто из них мясо, а кто – пыль с подошв Вечного.

При упоминании бывшего хозяина мира Харек поморщился, подумал, что не стоит упоминать его здесь. Последний молебен в честь того, кто некогда заливал кровью землю, тут отслужили только сегодня, и не все слуги павшего мертвы.

– Двигай за Барзаем, – велел он, – а я посмотрю, что с настоятелем.

Главу монастыря нужно обезвредить, чтобы не мог швыряться заклинаниями, ведь это монахи умеют неплохо. Но при этом он должен остаться живым и не потерять возможность разговаривать… сложно допрашивать того, кто только мычит.

Келья настоятеля располагалась за рыбным прудом, в сторонке от прочих строений. Тут орудовал Фарциг с его десятком, и, судя по тому, что шуму особого не было, орудовал успешно.

Щуплый десятник, увешанный оружием, точно елка шишками, встретил Харека радостным восклицанием:

– А, вот и ты, как раз вовремя… Трахнутый в жопу дедушка больше не суетится.