Белые велосипеды: как делали музыку в 60-е [CoolLib]

В то время на Эллингтона смотрели как на исполнителя, чье время уже немного ушло. Но так как у него был большой джазовый оркестр, динамика концерта требовала, чтобы более мобильный Miles Davis Quintet играл в первом отделении. Их известность в середине шестидесятых достигала наивысшего уровня, какой только мог иметь артист современного джаза (во всяком случае, темнокожий, поскольку Дэйв Брубек даже появился на обложке журнала Time). Они одевались в стиле «Лиги плюща»[108] — облегающие клубные пиджаки от Brooks Brothers[109] или твидовые куртки, рубашки на пуговицах сверху донизу и галстуки, очки в роговой оправе, узкие серые брюки из фланели и коричневые мягкие кожаные туфли типа мокасин. Их волосы были «естественными» и коротко подстриженными. Майлз Дэвис и его музыканты олицетворяли новый в черной общине этос[110], для которого была характерна уверенность в собственных силах. Девушки, которые вертелись вокруг них за кулисами, выглядели либо по моде «Семи сестер» (женский эквивалент «Лиги плюща») — габардиновые юбки, волосы, схваченные лентой, — либо носили объемные афропрически, гигантские золотые петлеобразные серьги и дашики. Сет Майлза был сдержанным и безупречным. После него повсюду пошли рукопожатия и, вероятно, можно было увидеть несколько тогда еще бывших редкостью приветствий «дай пять!»[111], но особых проявлений восторга не наблюдалось. Каждый был в высшей степени крутым и невозмутимым.

Находясь во время выступления квинтета Дэвиса за кулисами, я время от времени замечал какого-нибудь мужчину постарше в помятом костюме и с повязкой для распрямления волос на голове, стачивающего трость саксофона или разбирающегося в кипах нот. Я изучающе приглядывался к нему и думал про себя: «А это не Гарри Карни?» или «Ух ты, это же Джонни Ходжес!». Закулисные прилипалы вообще не обращали на этих людей ни малейшего внимания. Когда кто-то спросил: «Кто-нибудь видел Дюка?», в ответ было сказано, что тот находится в автобусе и приводит в порядок свои волосы.

Когда я начал устанавливать знаменитые эллингтоновские пюпитры, Карни, или Ходжес, или Пол Гонзалвес выходили на сцену, чтобы удостовериться, что их пюпитры в полном порядке, и правильно разложить свои ноты. Джордж, Фазер Норман О’Коннор («Джазовый Священник») и Уитни Балье из журнала New Yorker стояли за кулисами, разговаривая с Майлзом, когда вдруг возник приглушенный шум голосов, и кто-то шипящим шепотом произнес «А вот и Дюк». Рассекая надвое море твида и фланели подобно некому сюрреалистическому Моисею, вошел Эллингтон в костюме из толстой синей ткани. Пиджак был характерной для фасона «зут» длины — почти до колен, а брюки полностью закрывали верх его туфель из синей замши. Его рубашка была более светлого оттенка, чем костюм, в то время как третья нота в этом трезвучии синего — широкий галстук — была темнее, чем обе первых. В нагрудном кармане пиджака находился безупречно сложенный ярко-оранжевый платок. С ног до головы Дюк выглядел как полная противоположность приверженцев стиля «Лиги плюща».

«Добрый вечер, Майлз. Добрый вечер, Джордж. Добрый вечер, Фазер». Пока он шествовал к сцене, и прекрасные продвинутые девушки, и мужчины, затянутые в произведения Brooks brothers, и даже Майлз, казалось, просто испарились. Дюк все шел и шел, потом сел за рояль, нагнулся к микрофону и сказал зрителям; «Добрый вечер, господа. Я просто хочу, чтобы вы знали, что мы действительно… безумно любим вас». И по кивку его головы оркестр стремительно взялся за первые такты «Таке the А-Train».

Несколько месяцев спустя, потеряв работу на фирме Elektra, я позвонил Джорджу. Как оказалось, конфликт между моим желанием быть продюсером и потребностью Джека в маркетинговом гении уладить было невозможно. Нехватка опытных тур-менеджеров и надвигающееся начало турне Newport in Europe’66 означали, что мы с Джорджем нужны друг другу. Я направился в Барселону, где стартовало одно из направлений турне. Мое первое путешествие в столицу Каталонии состоялось двумя годами ранее — это был напряженный визит вместе с Хокинсом и Эдисоном. На этот раз я приехал на два дня раньше музыкантов и обследовал город. Местом проведения концертов был Palacio, прекрасный зал в стиле ар-деко. Сонни Роллинз и Макс Роуч были запланированы на вечер открытия, за ними следовал Иллинойс Джекет, потом аншлаговый концерт с участием Стэна Гетца и Аструд Жилберту.