Белые волки Перуна

Радовался удачной мысли Изяслав, однако, недолго. Перуновы ведуны опытны, хитры и коварны, простодушных плешан они обведут вокруг пальца, да ещё и самого Изяслава выставят виноватым. Надо Перуновым волхвам других ведунов противопоставить, равных им по силе. Велнясовых волхвов следует позвать, пусть покажут свою силу чёрному люду. А если добьются они дождя, то Велняс станет первым богом в Плеши.

Весть о том, что боярин Изяслав решил обратиться к Велнясовым волхвам за помощью, вызвала одобрение плешан. Во всяком случае, молодой воевода, проезжая по Торговой площади, не услышал ни единого упрёка в спину. Волхва Гула Изяслав встретил у ворот новой Ладомировой усадьбы, но приветствовать его не стал, а проехал гордо мимо, чем, кажется, огорчил своих дружинников, особенно Тырю. Мечники, в отличие от боярина, придержали коней, уступая дорогу седобородому старцу. Так и обычаем положено, и сердцу будет спокойнее.

- Боишься порчи? - насмешливо покосился на Тырю Изяслав.

- С волхвами ссориться не след, - спокойно отозвался новгородец. – И с ведуньей Макоши тоже. Накличешь беду, боярин, на свою голову.

Изяслав даже коня придержал от такого нахальства мечника. Хозяину угрожать вздумал, пёс новгородский!

- Чем это тебя привечала Милава, если ты за неё дерёшь глотку, - уж не собственным ли телом?

- Окстись, боярин, - возмутился Тыря.- Несёшь напраслину на жену и свою честь в грязь роняешь.

Хотел Изяслав махнуть витенем, но сдержался. Тыря не тот человек, чтобы безропотно снести удар боярина. Чего доброго схватится за меч. Новгородцы народ неуступчивый, а один в один боярину против Тыри не устоять. Новгородец и ростом повыше, и в плечах пошире, да и воинского опыта ему не занимать. Давно уже следовало спровадить Хабаровых мечников из Плеши. И набрать плешан на их место, как это сделал Ладомир. Тогда уже никто не посмеет Изяславу слово поперек сказать на родном подворье.

- И про кудесника Криве ты сказал неправду, - продолжал упрямый Тыря. - На наших глазах затоптали его зубры и олени.

Изяслав, который спешивался в эту минуту, так и повис на стремени:

- Как это на ваших глазах?

- Мы с воеводой Ладомиром ходили на Велнясов горд. Вот я и сказал плешанам, чтобы не верили нелепицам.

Изяслав от Тыриных слов дурной кровью налился и стриганул глазами в сторону Ставровых мечников:

- Кто позволил без разрешения боярина ходить в напуск?

Мечники, высыпавшие во двор встречать хозяина, переглянулись в недоумении.

- Ты сам, боярин, отъезжая в Киев, поставил нас под руку Ладомира. Да и боярыня Милава дала своё согласие, - отозвался за всех длиннорукий Доброга.

С мечников, конечно, спрос невелик, тем более что Доброга прав, а Изяслав горячится напрасно. Уж кого ругать за глупость, так это самого себя. Неспроста его тогда отправил в Киев Ладомир, мешал Изяслав этому походу, просто как свидетель мешал.

- А твою долю, боярин Изяслав, мы передали твоей жене Милаве.

- Ну, с боярыни и будет спрос, - сухо отозвался Изяслав. - А вам не слушать более никого, кроме меня.

И пошёл на крыльцо, гордо вскинув голову. Доброга только плечами пожал ему вслед:

- Чудит боярин.

- Чудит, - подтвердил Тыря. - Зря он затеял свару с Перуновыми ближниками, выйдет она ему боком.

С Тырей никто спорить не стал. Спрос будет с норовистого молодого боярина, а дружина ему в этом деле не потатчица и перед Перуновыми волхвами не ответчица. И с боярыней Милавой Изяслав лается зря. Где это видано, чтобы при законной жене всем в доме заправляла холопка.

- Макошь - коварная богиня, - усмехнулся Тыря. - А боярин Изяслав, похоже, не знает этого.

С боярыней Милавой не будут ссориться мечники, ни киевские, ни, тем более, новгородские. Потому как не простая женщина дочь Хабара - ведунья. На Плеши слово её значит много, может не менее чем слово Перунова волхва Гула или воеводы Ладомира. Но только слово это тихое и долетает лишь до тех ушей, которым предназначено. От ссор с Макошью сыпь бывает по всему телу и ломота в костях, не говоря уже о мужской силе, которая в споре с бабьей богиней может сойти на нет.

- Косуха говорит, что не вышло ничего вчера у боярина с Белицей, покосился на товарищей Доброга. - А прежде он её бодренько топтал.

И все, кто стоял во дворе, призадумались. Сушь ещё эта. Говорят, что приключилась она неспроста. А кто и прямо кивает на Изяслава. В обиде, мол, на него бабья богиня за то, что он к жёне своей не взошёл по возвращении из похода. Обычаем пренебрёг. Тут ведь люба не люба, а долг выполни. Потом уж можешь ласкать любую, вон их сколько бегает по двору. Но, между прочим, ни одна из них без хозяйкиного дозволения не уважит мечника, так зачем же ссориться с боярыней Милавой себе во вред.