Белые врата (СИ)

Парнишка лет одиннадцати-двенадцати, довольно высокого роста и крепкого телосложения для своих лет. Дорогущее шмотье самых известных брендов, шьющих одежду для катания, горнолыжные ботинки «Atomic» самой последней модели – видимо, родители на чадо денег не жалеют. Привычным движением задирает очки на шлем, а затем снимает и сам шлем. Коротко стриженые волосы отдают рыжиной, яркие зеленые глаза, до невозможности конопат. В общем, колоритный хлопчик. Друзья с интересом разглядывают парнишку, а тут как раз начинается неожиданное представление.

– Василий! – бармен через стойку церемонно протягивает пацану руку. – Мое почтение!

Тот со всей серьезностью отвечает на рукопожатие взрослого.

– Антон, доброе утро. Погода сегодня замечательная, не так ли?

Бывшие собеседники, а теперь – наблюдатели за разыгрывающейся перед их глазами сценой, едва успевают подавить невольный смешок.

Мало того, что тон мальчишки не по-детски серьезен, так и говорит он… Для человека по имени «Василий» – так просто обхохочешься. С акцентом, картавит, хотя звучит это забавно и даже… мило.

– Да, погода чудесная. Василий, вам как всегда?

Лыжник и бордер переглядываются. Вам?! Все интереснее и интереснее…

– Да, будьте так любезны.

– Как трасса, Василий? – бармен Антон выполняет заказ – наливает из аппарата горячий шоколад.

– С каждым днем все лучше и лучше. Местами – даже на твердую четверку.

– Ребята на ратраке стараются, – бармен ставит перед парнишкой заказ.

– Это заметно, – тот пригубливает напиток. – Хотя в паре мест все равно бортики нарыли. Но по сравнению с тем, как готовили склон два месяца назад…

Бармен согласно кивает.

– Как отец?

– Не знаю, – подмигивает мальчишка улыбающемуся Антону. – Он уходит на работу, когда я еще сплю. Приходит вечером домой и запирается в кабинете с бумагами и ноутбуком.

Антон сочувственно качает головой.

– А матушка?

– А матушка в Чили. Через пару недель обещалась быть. Приедет, вставит нам с отцом… как это говорят… пиз…

– Пистон? – услужливо подсказывает бармен.

– Вроде другое слово, – задумчиво хмурится рыжий пацан. – Но что-то вставит точно.

– За что?

– Отец снова желудком страдает. Живет на таблетках.

– Печально. Надеюсь, там ничего серьезного.

– Ерунда. Вот маман приедет – и у него сразу все пройдет.

– Хорошо, – бармен усмехается. – А вам-то, Василий, за что пистон?

– Палец сломал. И по математике двойка за четверть.

– Ай-ай-ай… Как же вы так неаккуратно?

– Да палец фигня, зажил уже. А вот математика – это полная засада!

Собеседник сочувственно молчит.

– Спасибо за шоколад, Антон.

– Куда сейчас?

– В парк поеду, на трамплины, – мальчишка натягивает балаклаву.

– Отрабатывать «бэк-флип»?

– Не, поработаю над приземлением в «свиче». Что-то нет у меня стабильности в этом элементе.

– Ну, удачи! Берегите себя, Василий.

– И вы себя, Антон, – серьезно отвечает парнишка.

– КТО ЭТО?! – едва хлопает дверь кафе, оба оставшихся посетителя тут как тут, не сводят любопытных глаз с бармена. – Что это за Вася такой?

– Вася Литвинский, – бармен невозмутимо протирает стойку от капель шоколада.

– Кто он?!

Бармен смотрит на своих собеседников слегка недоуменно. Пожимает плечами.

– Сын Артема Борисовича Литвинского.

– А кто этот Артем Борисович?!

Антон смотрит на них уже как на полоумных. Но поясняет:

– Начальник местной лавинно-спасательной службы. Вы что, не знаете, кто такой Литвинский?

И лыжник, и бордер синхронно-отрицательно качают головами.

Бармен снисходительно пожимает плечами – дескать, бывают же такие экземпляры…

– Погоди, погоди… – лыжник хмурит лоб. – Литвинский, говоришь? Знакомая фамилия… Литвинский, Литвинский… – и, едва не задохнувшись своей догадкой: – Так это что – Литвин, что ли?

– Он самый, – подтверждает Антон.

– Что за Литвин? – вмешивается в разговор бордер.

– Да погоди ты! – отмахивается тот от товарища. – ТОТ самый Литвин? Литвин МакЛауд? Альпийский Охотник? Тот самый, который…

– Тот самый, – преувеличенно размеренно отвечает бармен.

– О ком вы говорите, я вообще не понял?! – бордер по-прежнему не понимает, о чем речь.

– Блин, Влад! Этот Литвин… легендарная личность в Альпах. Мне его в прошлом году показывали, когда я в Кицбюэле был. Он русский, но уже лет пятнадцать там живет. Сертифицированный спасатель. Но дело не в этом даже, – лыжник качает головой, будто не веря тому, что сам говорит. – Он… сколько его раз лавины таскали – мне кажется, он и сам не знает. И он выживал. Каждый раз. Как заговоренный. Он вот, говорят, может на склон посмотреть и сказать точно – поедет склон или нет. И никогда не ошибается. Он вечно во всякие жопы ввязывается, в самые тяжелые и безнадежные спасательные операции. Он, наверное, не одну сотню людей спас. Ну, е-мое, так и не объяснишь… Литвин – это Литвин. Он там почти легенда. Его все знают.

Бармен занимается своими делами, согласно кивая во время рассказа.

– Какой-то нереально крутой перец, типа? – уточняет бордер.

– Именно. Слушай, – обращается лыжник к бармену, – а здесь-то он каким ветром? Ему и в Альпах неплохо было, вроде бы?