Белые зубы

Зэди Смит Белые зубы

© Качанова О., перевод на русский язык, 2018

© Мельниченко М., перевод на русский язык, 2018

© ООО «Издательство «Эксмо», 2018

* * *

Посвящается маме, папе и Джимми Рэману

Прошедшее пролог[1]

«Буря»

акт II, сцена 1

Я благодарю Лизу и Джошуа Аппинанези за то, что они умудрились достать мне комнату, когда она была мне так нужна.

Хочу также сказать большое спасибо Тристану Хью и Ивонне Бейли-Смит, оказавшим теплый прием этой книге и ее автору.

Кроме того, я многим обязана следующим людям: Полу Хилдеру – другу и единомышленнику, Николасу Лэрду – такому же idiot savant, как и я; Донне Поппи, педантичной во всем; Саймону Проссеру – такому благоразумному редактору, о каком можно только мечтать; и, наконец, моему агенту Джорджии Гаррет, от которой ничто не ускользает.

Арчи. 1974, 1945

Каждый пустяк почему-то кажется сегодня чрезвычайно важным, и если о чем-то говорят, что «отсюда ничего не следует», – это звучит как богохульство. Никогда не знаешь – как это выразить? – какое наше действие или какое бездействие не повлечет за собой никаких последствий[2].

Э. М. Форстер.

«Куда боятся ступить ангелы»

Глава 1. Необычный второй брак Арчи Джонса

Начало дня, конец столетия, Криклвуд-Бродвей. 1 января 1975 года в 6:27 утра Альфред Арчибальд Джонс, одетый в вельветовый костюм, сидел, опустив голову на руль, в наполненном газом автомобиле, и надеялся, что суд над ним не будет слишком строгим. Он лежал ничком, открыв рот, раскинув руки, как падший ангел; в левой он сжимал армейские медали, в правой – свидетельство о браке: свои ошибки он решил забрать с собой. Зеленая стрелка светофора вспыхнула у него перед глазами, обозначив правый поворот, который он никогда не сделает. Он смирился. Он приготовился. Так выпала монетка, и он не отступится. Обдуманное самоубийство. В сущности, новогодний зарок.

Но даже когда его дыхание стало судорожным и свет перед глазами померк, Арчи знал: многим покажется странным, что он выбрал для самоубийства Криклвуд-бродвей. Покажется странным прохожему, который заметит через ветровое стекло его осевшее тело, полицейскому, который будет составлять протокол, журналисту, которому поручат написать в местную газету полсотни слов, ближайшим родственникам, которые их прочтут. Зажатый между мощным бетонным киноцентром с одной стороны и огромной транспортной развязкой с другой, Криклвуд был неподходящим местом. В таком месте не умирают – сюда приезжают только для того, чтобы, постояв на светофоре, мчаться дальше по трассе А41. Но Арчи Джонс не хотел умирать в каком-нибудь тихом лесу или на краю обрыва, поросшего вереском. Арчи считал, что сельские жители должны умирать на природе, городские – в городе. И это правильно. В смерти как в жизни… и все такое. Тут был определенный смысл: раз уж все, к чему он пришел, – это одиночество в сорок семь лет и однокомнатная квартира над полупустым продуктовым магазином, то он умрет здесь же, на этой мерзкой улице. Арчи не из тех, кто тщательно готовится к самоубийству: предсмертные записки, указания по поводу похорон, – не из тех, кто стремится все обставить красиво. Ему нужно только немного тишины, чтобы вокруг не галдели, ему нужна возможность сосредоточиться. Он хочет, чтобы было абсолютно тихо и спокойно, как в пустой исповедальне, как в тот момент, когда мысль пришла в голову, но еще не выразилась в слове.

Он хочет покончить с этим до открытия магазинов.