Белые зубы

— Я мог бы солгать тебе, Арчи, мог бы сказать, что произошла ошибка при заказе билетов и для тебя просто не нашлось места; мог бы почесать в затылке и придумать какую-нибудь отговорку — но ты большой мальчик, Арчи. Ты бы позвонил в ресторан, ты не дурак, Арчи, у тебя в голове полный порядок, ты бы сложил два и два и…

— Получил четыре.

— Получил четыре, верно,Арчи. Ты бы получил четыре.Понимаешь, о чем я, Арчи? — спросил мистер Хироу.

— Нет, мистер Хироу, — ответил Арчи.

Келвин решить взять быка за рога.

— Я о корпоративной вечеринке в прошлом месяце. Было очень неудобно, Арчи, неприятно. Скоро ежегодный банкет, на котором должны присутствовать и сотрудники нашего филиала в Сандерленде. Там будет человек тридцать, ничего особенного, так, карри, пиво, танцы… как я уже говорил, Арчи, я не расист…

— Расист…?

— Я не одобряю идей Инока Пауэлла… но все же в его идеях кое-что есть, ведь правда? Наступает такой момент, момент пресыщения, и люди начинают испытывать неловкость… Как видишь, то, что он говорил…

— Кто?

— Пауэлл, Арчи, Пауэлл, следи за моей мыслью.Иногда он говорит справедливые вещи, правда? Я хочу сказать, что это как «Дели» на Юстон-роуд по понедельникам. И есть такие люди, Арчи (я к ним не отношусь), есть такие люди, которым твое поведение кажется немного странным.

— Странным?

— Видишь ли, жены недовольны, потому что она красивая, действительно красивая — удивительные ноги, Арчи, могу только поздравить тебя с такими ногами. А мужчины, ну… мужчины недовольны, потому что неприятно хотеть чужую жену, когда сидишь на корпоративной вечеринке рядом со своей супругой, особенно если она… сам понимаешь… И они не знают, как им быть.

— Кто — она?

— Что?

— О ком мы говорим, мистер Хироу?

— Ладно, Арчи, — сказал Келвин, с которого теперь пот лил ручьями, что крайне неприятно для мужчины с такой волосатой грудью, — вот, возьми. — Келвин подтолкнул к нему стопку талонов на обед. — Остались после лотереи в пользу Биафранз, помнишь.

— Что вы, не надо, мистер Хироу… я же выиграл прихватку для духовки, так что не стоит…

— Возьми, Арчи. Тут талонов на пятьдесят фунтов, и их можно реализовать более чем в пяти тысячах предприятий питания по всей стране. Возьми. Пообедаешь пару раз за мой счет.

Арчи перебирал талоны, как будто это были пятидесятифунтовые купюры. На мгновение Келвину показалось, что он видит в глазах Арчи слезы радости.

— Ну… даже не знаю, что сказать. Есть одно местечко, куда я хожу довольно часто. Если они принимают талоны, я обеспечен на всю жизнь. Спасибо большое.

Келвин приложил ко лбу носовой платок.

— Не за что, Арч. На здоровье.

— Мистер Хироу, можно я… — Арчи махнул в сторону двери. — Просто хотелось бы позвонить некоторым людям, понимаете, рассказать им о ребенке… так что, если мы уже закончили…

Келвин с облегчением кивнул. Арчи поднялся со стула. Стоило ему взяться за дверную ручку, как Келвин снова схватил свой «Паркер» и сказал:

— Да, Арчи, вот еще что… Этот обед с филиалом в Сандерленде… Я поговорил с Морин, и мы пришли к выводу, что надо сократить состав… Мы положили бумажки с именами в шляпу и вытащили твое. Ну, думаю, ты все равно не будешь скучать, да? На таких банкетах всегда довольно скучно.

— Вы правы, мистер Хироу, — сказал Арчи, уносясь мыслями далеко-далеко. Он молил Бога, чтобы бар «О’Коннелл» оказался «предприятием питания». И улыбался, представляя себе реакцию Самада, когда он предъявит ему талоны на сумму в пятьдесят фунтов.

* * *

Теперь Клара и Алсана стали видеться чаще. Во-первых, из-за того, что миссис Джонс забеременела вскоре после миссис Икбал, во-вторых, из-за ежедневного соседства. К этому времени Клара работала на полставки тренером в Молодежной группе Килберна, которая представляла собой шеренгу в пятнадцать человек, танцующих ска: [22]негритянские прически, спортивные костюмы «Адидас», коричневые полуботинки, застежки «липучки», все в желто-коричневых тонах. Алсана же посещала азиатский клуб будущих мам на Килберн-хай-роуд прямо за углом. Сперва нерешительно (несколько раз вместе пообедали, от случая к случаю пили кофе) то, что началось, как партизанская война против дружбы их мужей, быстро переросло в настоящую дружбу. Да, им пришлось смириться с взаимным восхищением мужей, зато у них оставалось свободное время, которое можно было приятно проводить: устраивать пикники и ходить на экскурсии, спорить и размышлять, смотреть старые французские фильмы, во время которых Алсана вскрикивала и закрывала глаза руками при малейшем намеке на наготу («Уберите! Мы не хотим смотреть на болтающиеся части!»), а Клара получала возможность увидеть, как живут другие — те, кто наслаждается романтикой, страстью и joie de vivre. [23]Те, кто занимается сексом.Увидеть жизнь, какая могла быть и у нее, если бы в один прекрасный день она не оказалась на лестнице, у которой ее поджидал Арчибальд Джонс.