Белый

Его голос — еще одна моя слабость. Грубый, но с примесью некой легкости. Он источает уверенность. Я улыбаюсь ему. Джейк заказывает кофе, а я молчу, не зная, что сказать. Я скучала по нему, несмотря на то, что он пугает меня.

— У меня в машине твои вещи, — говорит он, оглядываясь через плечо на свою машину, а потом снова смотрит на меня.

— Нужно было просто выбросить их, — говорю я, но Джейк качает головой. — Спасибо.

— Снова уезжаешь? — спрашивает он, снимая очки, и теперь я могу видеть его глаза.

— Да.

— Когда? — сразу следует вопрос.

— Мой рейс через пару часов. Мне нужно кое-что сделать, а потом я уеду.

— Ты точно не хочешь остаться?

Я отрицательно качаю головой.

— Я точно не хочу оставаться тут, Джейк. Это место не для меня.

— Так значит... — Кажется, ему нечего сказать.

— Ты всегда можешь навестить меня.

Он слегка ухмыляется.

— Ты все еще боишься меня, Эдди?

Не знаю, стоит ли отвечать на этот вопрос. В любом случае, я говорю правду, он заслуживает ее знать:

— Да, Джейк. Боюсь.

— Я бы никогда не навредил тебе, Эдди. Ты же знаешь это?

Знаю.

— Я боюсь не тебя, а того, что в тебе. Та часть тебя, которая связана с сексом, она пугает меня, Джейк. Та часть, которая нужна тебе, чтобы выжить. Я не могу делать такое, и с моей стороны было бы неправильно скрывать это от тебя.

Он морщится, и я хочу коснуться его лица, чтобы разгладить морщинки. Мне не хочется причинять ему боль.

— Как ты? Как твоя рука?

Показываю ему свою руку. На ней теперь только одна повязка — теперь я могу двигать ею, не ощущая боли.

— Хорошо. Я снова работаю в баре, и, слава Богу, все идет как надо.

— Куда ты поедешь после?

— К отцу, — отвечаю я.

Он встает и протягивает мне руку.

— Я еду с тобой.

Я должна отказаться, должна сказать, что могу сделать это самостоятельно, но не делаю этого. Вместо этого беру предложенную руку, сажусь с ним в машину, говорю, куда ехать, и всю дорогу смотрю в окно.

Мы подъезжаем к зданию. Джейк тормозит и смотрит на дом, явно не ожидая, что это то самое место.

— Он богат? — спрашивает Джейк.

Я киваю и вылезаю из машины. Джейк выходит следом и встает рядом, хватая меня за руку, как только мы заходим в здание.

— Не бойся, Эдди. Он не причинит тебе вреда.

Но так и будет. Слова отца ранят меня больше, чем то, что он мог бы сделать физически.

На этаже никого нет. Когда я подхожу и широко открываю незапертую дверь, сразу же стараюсь дышать ртом, потому что специфический запах, кажется, всюду. Воняет как в баре, в котором никто и никогда не убирал, но постоянно блевали. Джейк сжимает мою ладонь, ту, которую продолжает держать, но я даже не в состоянии его поблагодарить. Мой взгляд застыл на фигуре отца, который без сознания лежит на полу и выглядит, как кусок дерьма — я его никогда таким раньше не видела.

— Отец? — окликаю его, чтобы понять, очнется ли он.

Но он не отвечает. Тогда я беру со стола стакан воды и выливаю на него. Он быстро садится, хватаясь за голову. Смотрит вверх, на меня, а потом на наши с Джейком сплетенные руки.

— Ты что здесь делаешь? — рычит он, вставая.

Одежда на нем грязная, волосы явно не мыл несколько дней, а борода отросла — он себе никогда такого не позволял.

— Сегодня утром я разговаривала с адвокатом.

Отец выглядит удивленным и идет к дивану, чтобы присесть, закрывая глаза на мгновение.

— И что надо этим ублюдкам, Эдди? Мои деньги?

— Вообще-то, это не твои деньги.

Он резко открывает глаза и смотрит, действительно смотрит на меня, а потом переводит взгляд на Джейка, который до сих пор не произнес ни слова.

— И чьи же это деньги, Эдди? Просвети меня, пожалуйста.

— Мои.

Отец мгновенно встает и замахивается на меня. Джейк перехватывает его руку и отводит от меня. Отец смотрит на Джейка, который все еще удерживает его руку, а потом вырывает ладонь и смеется.

— Ты отвергла того, кого предложил я, ради... него? — Он указывает на Джейка, который остается на месте и смотрит на отца убийственным взглядом.

— У меня для тебя уведомление. Ты должен съехать отсюда в течении десяти дней. Видишь, что значит быть снисходительным... отец.

— Думаешь, что можешь так запросто выбросить меня из собственного дома? И забрать все мои деньги? — Он подходит ближе, но между нами встает Джейк. Отец замечает это и бросает взгляд на него, а потом снова переводит на меня.

— Мой адвокат навестит тебя завтра. Разве ты не знаешь, что все было записано на маму? И угадай, кому она все оставила?

У него краснеет лицо.

— Она бы не посмела...

— Она посмела. И теперь у меня всё. Власть. Деньги. У тебя десять дней. Прощай, отец.

Уходя, я не оборачиваюсь. Когда мы входим в лифт, я судорожно выдыхаю, не осознавая, что задерживала дыхание. И Джейк снова хватает меня за руку, крепко ее сжимая. Я смотрю на него и улыбаюсь, и он улыбается мне в ответ. Потом отвозит в аэропорт, где мы молча сидим, ожидая моего рейса.

— Мне жаль, что для тебя я не та самая, — говорю я.

Мне так хотелось бы быть ею.