Белый брат Виннету

– Боже! – вскричал он со слезами на глазах, когда услышал, что я вместе с мальчиком благополучно добрался до края оврага, где огонь не мог достать нас. – Это ужасно! Мне казалось, будто я сам горю в пламени, хотя заранее знал, что вы спасли его, иначе он не подарил бы вам кольцо.

– Он мне его и не подарил. Перстень соскользнул с его пальца, а он не заметил потери.

– Тогда вы были обязаны вернуть чужую вещь владельцу.

– Что я и хотел сделать, но Гарри убежал от меня. Мне удалось увидеть его только на следующий день, в кругу какой-то семьи, избежавшей смерти, потому что их дом стоял на высоком уступе.

– Но вы сказали ему про кольцо?

– Нет. Меня не подпустили к нему и даже пальнули для острастки.

– Узнаю Гарри. Он больше всего ненавидит трусость и принял вашу выдержку за робость. А что случилось с Форстером?

– Я слышал, что уцелела лишь одна семья, остальные погибли в море огня.

– Какое ужасное наказание за глупое и преступное решение слить нефть в реку, чтобы вздуть на нее цены.

– Вы знали его?

– Мне довелось несколько раз бывать в его доме в Нью-Венанго. Этот человек безмерно гордился своим богатством и всех остальных и в грош не ставил, хотя ему следовало бы вести себя со мной повежливее.

– Там вы и познакомились с Гарри?

– С Гарри? – переспросил он со странной улыбкой. – Я давно с ним знаком. Встречались с ним и в Нью-Венанго, и в Омахе, где у него живет брат, да и в других местах.

– Расскажите мне о нем. Мальчик заинтересовал меня.

– Только не сейчас. Ваш рассказ так разволновал меня, что мне недостанет сил на такой разговор. Потом я расскажу вам все, что знаю. Он не сообщил вам, что ему нужно было в Нью-Венанго?

– Нет, он сказал только, что заехал туда по пути.

– Все сходится! Но вы уверены, что ему удалось избежать опасности?

– Совершенно уверен.

– А видели вы, как он стреляет?

– Я ведь уже говорил, что он пулей сшиб цветок на моей шапке. Необыкновенный мальчик!

– Да-да, вы правы. Необыкновенный! Его отец – старый опытный траппер, он сам льет пули, и они всегда попадают в цель. От него Гарри и научился стрелять. И не думайте, что он стреляет, только чтобы покуражиться. Когда в том будет необходимость, он не даст промаха.

– А где же его отец?

– То тут, то там… Он старый бродяга, но я вас обязательно с ним познакомлю.

– Мне было бы очень приятно, сэр.

– Вы заслужили его благодарность.

– Что вы, не стоит говорить о таких пустяках.

– Не скромничайте. Я уже успел узнать вас и понял, что вы не из породы хвастунов. Вот вам кольцо. Когда-нибудь вы поймете, как я вам доверяю, и оцените мой поступок. – Он с непонятной мне многозначительностыо посмотрел на меня. – Пойду-ка я сменю Виннету на часах. А вы ложитесь спать и наберитесь сил для завтрашнего перехода. Завтра и нам и лошадям придется несладко – за один день придется покрыть расстояние до Манкисити.

– Но ведь вы собирались завтра добраться только до Грин-Парка. К чему такая спешка?

– На то есть свои причины. Спокойной ночи.

– Удачи вам, и не забудьте разбудить меня, когда придет время менять вас в карауле.

– Спите. Позвольте и мне сделать хоть что-то для вас. Я у вас в долгу.

Мной овладели странные и противоречивые чувства. Я ворочался с боку на бок и не мог уснуть, пытаясь найти хоть какое-то объяснение поведению вестмена, но догадки сменяли одна другую, и все они казались нелепыми или неубедительными. Воспоминания страшного вечера, когда я чуть было не изжарился живьем, когда в пламени сгорели десятки людей, вывели меня из состояния душевного равновесия, а подробности трагедии, разыгравшейся в овраге, стояли у меня перед глазами. Кошмарные картины перемежались наплывавшим на них лицом Олд Файерхэнда, на котором застыла странная гримаса напряжения и муки, а в ушах звучали его слова: «Я у вас в долгу».

Проснувшись на рассвете, я увидел, что у костра никого нет. Оба моих товарища должны были находиться где-то поблизости, так как над огнем висел котелок с водой, рядом лежало нарезанное ломтями мясо, оставшееся от ужина, и стоял развязанный мешок с мукой для лепешек.

Откинув одеяло и вздрагивая от утренней прохлады, я направился к ручью, чтобы умыться, и увидел Виннету и Олд Файерхэнда сидящими на берегу. Заметив мое приближение, они умолкли, из чего можно было заключить, что они говорили обо мне.

Через полчаса мы уже скакали в направлении долины Манкисити, лежавшей в двадцати милях от Миссури. Отдохнувшие за ночь лошади резво бежали в утренней прохладе. Оба моих друга время от времени поглядывали на меня, и мне показалось, что оба они стали относиться ко мне по-другому, с большим уважением и любовью.

В полдень мы сделали привал, и Олд Файерхэнд ушел на разведку, а я достал из мешка наши припасы. Виннету растянулся на траве рядом, наблюдая за мной, и вдруг неожиданно сказал:

– Мой брат отважен, как сокол, и нем, как скала.

Я ничего не ответил на это необычное вступление.

– Он умчался сквозь пламя горящей нефти и ни одним словом не обмолвился об этом своему брату Виннету, – продолжил вождь апачей.

– Язык мужчины, – ответил я, – как нож в ножнах. Он слишком остр для игры.