Белый Дозор (под псевдонимом Алекс фон Готт)

– На свете много, друг Горацио, что неизвестно вашим мудрецам. – Вышата, поравнявшись с лошадью, несшей Алексея, наклонился в седле и со смехом положил руку на бесчувственное Лёшино колено. – Ты ведь слышал о черных дырах космоса?

– Еще бы, – даже фыркнул слегка Алексей. «Слышал ли он о черных дырах?» Еще как слышал! В школе астрономия была одним из любимейших предметов, а происхождением и исследованием черных дыр бредил, как говорится, взахлеб, считая единственно верной теорию американца Торна о колодцах, поглощающих пространство и время, связывающих миры и Галактики кратчайшим из всех возможных путей.

– Вот и замечательно, что ты понимаешь, о чем я. А теперь представь себе, что сквозь одну из этих дыр ты только что прошел, вернее, тебя пронесли на своих плечах те, чья жизнь продолжается не первую сотню лет. Боригнев выглядит, как твой ровесник, но ему было шестнадцать, когда я спас его племя от киевского клятвопреступника и отцеубийцы князя Владимира.

Лёша вдруг почувствовал себя маленькой песчинкой в великой пустыне Времени. Песчинкой, которую ветер по своей (да полно, по своей ли?) прихоти (а может, и не по прихоти, а по воле некоего Высшего Существа) забросил в места столь неизведанные и в то же самое время определенно когда-то существовавшие. Пустыня времени, где целые пласты эпох сдвигаются, на первый взгляд, без какой-либо системы, но затем оказывается, что в движении временных песков есть четкая, круговая закономерность, и эхо прошлого, вот оно, пожалуйста и доказательство! – эхо прошлого спокойно может обернуться голосом эпохи, его породившего, а сама эпоха стать невероятно близкой, втянуть в себя. И если платой за это сломанный позвоночник, то и чёрт с ним, с позвоночником. Он ученый, а любой ученый принесет в жертву всё, только бы убедиться в правоте своей теории, пусть даже она и была когда-то лишь увлечением его детства. Воистину, нельзя ничего недооценивать. Любая деталь жизни, пусть, на первый взгляд, и самая мелкая, самая незначительная, в любой момент может оказаться важнейшей, всплыть, напомнить о себе с неожиданной стороны, словом, пригодиться. Вот и черные дыры... Мыслимо ли, что одна из них существует здесь, на Земле?!

– Но как же тогда г-гравитация? Ведь черная д-дыра засасывает в себя всё, вплоть до частиц с-света?! – вскричал Алексей, который от волнения даже стал заикаться, чего с ним не случалось со школьных лет.

– В условиях космоса – да, но не в условиях земного тяготения. А теперь представь себе точку в пространстве, в которой определенным образом пересекаются все три существующих мира. – Вышата сейчас походил не на друида и кудесника, а на профессора астрофизики. – Представил?

– Приблизительно... Это как три треугольника, соприкасающиеся в одной точке? Что-то вроде, гм... знака радиации?

– Не совсем так. Вернее, совсем не так. Как три окружности, каждая из которых соприкасается с другой, а в центре тогда получается нечто вроде вогнутого треугольника.

– Так, понятно. А что за три мира?

– Выражаясь понятным тебе языком: Ад, Рай и мир, в котором живешь ты. Мы издревле называем Ад – Навью, которая, кстати, чуть не поглотила тебя, Ирием называем Рай, а явный мир, тот, из которого мы только что вернулись, называется у нас Явью. Посмотри вокруг, вспомни всё, что с тобой произошло, и ответь мне, ты сомневаешься, что всё обстоит именно так?

– Нет, – ответил Лёша, – с моей стороны было бы глупо сомневаться в очевидном. Вы хотите сказать, что этот вогнутый треугольник – не просто схематическая фигура? Что он где-то присутствует, так сказать, физически?

– Как думаешь, где ты сейчас находишься?

– Я уже и сам не понимаю, – честно признался Лёша. – Хотите сказать, что где-то внутри этого треугольника?

– Именно так, – утвердительно кивнул Вышата.

– Странно...

– Что странного?

– Треугольник этот... Я думал, что он где-нибудь в районе Бермудских островов...

– О нет! – воскликнул кудесник. – Воронка была там слишком давно. Там теперь совсем иное. Там нынче одни из Навьих врат, оставшиеся еще со времен Атлантиды, – злобное и коварное место, где всё, что имеет плотность, даже неживая материя, меняет свои свойства, а души людей развоплощаются безвозвратно. В Бермудском треугольнике хозяйничают низшие духи Нави, элементалы, и притом духи очень злобные, вызванные в свое время в этот мир магией атлантов. Всё это происходило на моих глазах, – тяжело вздохнул Вышата. – Не время и не место сейчас говорить об этом. А треугольник действительно здесь, и мы сейчас в нем, он довольно обширный, его площадь около миллиона квадратных километров. Его существование и есть доказательство существования так называемого четвертого измерения, ведь согласись, что теперь, когда каждый квадратный сантиметр Земли можно сфотографировать из космоса, укрыть территорию размером в две Франции было бы немыслимо.

– Средиземье, описанное Толкиеном и множеством других фантастов? – рассмеялся Лёша, с которым от всего услышанного сделалось что-то вроде истерики. – Так вот где живет сейчас Элвис Пресли, да? Ха-ха-ха!