Белый Ястреб

? Не откажусь. ? Я улыбнулась, напряжение полностью ушло, мне хотелось участвовать в этой глупой игре и поддаваться сценарию, придуманному Ларсом.

Но он вновь меня обыграл: взял ягодку, зажал между губами и теперь лукаво на меня поглядывал.

? Да вы хитрец, ваше величество!

Я всплеснула руками, поднимаясь на колени и становясь рядом с мужем. На мгновение мы замерли на расстоянии одной вишенки, заглядывая в глаза друг другу, и будто спрашивали, можно ли нам теперь сблизиться? После двух лет правления, рождения первенца и зачатия второго ребенка.

За два года стыд никуда не ушел. На публике мы играли страсть, а, оставаясь наедине, прятали глаза и боялись выдать чувство или чрезмерное желание, не присущее только долгу. А оно было, я знала это, но Ларс всегда отстранялся, если чувствовал, что переходил черту, а сегодня… почему-то все было иначе. Сегодня будто состоялась наша первая встреча.

И сейчас мы застыли друг напротив друга, среди дрожащих теней от пламени костра, и не знали, имеем ли право переступить ту черту стыда, что накладывало обязательство. Могли ли мы отдаться друг другу сейчас, несмотря на выполненный долг перед королевством и Цельным миром?

И эта вишенка, как грань дозволенного, манила и цветом, и сладостью, но я не могла ее коснуться.

? Прости. ? Я отвела взгляд. ? Я… лучше возьму персик.

Я уже потянулась к нарядному блюду, как Ларс резко перехватил мою руку и выплюнул ягоду. Что-то таинственное и незнакомое до сих пор отразилось в его глазах, и он потянул мою кисть на себя.

Костер уютно потрескивал рядом, разливая тепло на наши тела и свет на лица, а мы застыли, как подростки, и не решались сделать первый шаг навстречу своему желанию.

? Я помню, как ты пришел к нам в лагерь, ? вдруг я начала говорить. В нос ударил запах пылающих веток. ? Помнишь? Так же поздней осенью, так же замерзший после долгого пути, и рухнул возле костра. Я… не знала, что и думать. И главное ? что делать с таким важным мужчиной в моем доме?

? По-моему, ты все отлично знала, Вероника, ? Ларс ответил. ? Твоя ванна была… очень чувственной.

? Я испугалась твоей открытости. Ты… говорил, что думал.

? Я и сейчас говорю, что думаю. Это не изменилось, ? он перешел на шепот и положил мою руку себе на грудь. Под плотной туникой я почувствовала ритмичные удары сердца, несколько учащенные, чем обычно, и пронзающие ладонь, будто порезы. ? И я готов повторять это всегда: ты очень красивая, Вероника.