Белый клинок

— Я пойду и скажу, чтобы они убили тебя! — запальчиво воскликнула Телла.

— Ты можешь говорить все, что угодно! — согласился Даг. — Может, тебя они и не тронут. Но если ворвутся в дом, будут убивать всех! Невзирая на пол и… возраст! Помни об этом, когда будешь говорить с этими ублюдками! Даю тебе двадцать минут, моя радость, чтобы немного подумать. Килон! Проводи госпожу и побудь с ней! Через двадцать минут выведешь ее за дверь!

— Сделаю, хозяин!

Дверь закрылась с негромким щелчком. Телла стояла на маленькой веранде, открытой со стороны фасада. Прямо от веранды начиналась короткая и широкая аллея. По обе стороны аллеи — лужайки, поросшие золотистой травой. Аллея упиралась в запертые чугунные ворота локтей пять высотой. За воротами теснились фарангцы. Их красные от гнева, жары и вина лица были обращены в сторону дома, но женщину в тени веранды они заметили не сразу.

Телла сделала шаг вперед и ступила на первую ступеньку лестницы. Чтобы заговорить, это был самый подходящий момент. Но женщина никак не могла решиться. Что она могла сказать?

— Кто это? Кто? — толпа слегка оживилась.

— Эй, парни, Даг нам подарочек прислал!

— Эт' что за баба?

— Как она тебе, Тонг?

— Да отсюда не дотянуться!

— А ты поди пощупай!

— Га-га-га!

— Э! Парни! Я ее знаю! Дагова сука!

— Га-га-га!

— А ниче! Эй, Геран! Хочешь…

— Оу! Парни! Нам не баба, нам Даг нужен!

— Приморить засранца!

— Э, да что стоим? Поднапрем разом!

— А ну как стрелять начнут?

— Хо! И мы постреляем! Обосрался Даг! Точняк! Вишь, бабу выпустил: уламывать нас!

— А? Эу, подружка! Я уже уломался! Иди…

— А ну навались! Навались!!!

Телла попятилась назад, прижалась спиной к запертой двери. Во рту вдруг пересохло…

Даг, наблюдавший из окна, удовлетворенно улыбнулся. Идея оказалась верной: толпа оживилась. Первые уже карабкались на ограду. В них не стреляли. Это он, Даг, приказал не стрелять. Кто-то звонко лупил обухом топора по замку на воротах, но человек двадцать уже перебрались через ограждение и во всю прыть бежали по аллее к дому.

Они бежали прямо к ней! Телла видела широко открытые рты, блестящие крисы в поднятых руках, всклокоченные волосы. Ноги ее стали ватными. Женщина силилась что-то сказать, но губы ее только беспомощно вздрагивали. Защищаясь, она подняла руки… Бегущие были уже в десятке шагов от лестницы.

И — остановились, внезапно обнаружив, что — одни, на открытом месте, а остальная толпа — все еще за оградой. А в оконных тенях совершенно определенно угадываются арбалетчики.

Телла, не поворачиваясь, застучала ладонями в дверь. Но никто и не подумал открыть.

И тут с лязгом распахнулись ворота и толпа хлынула внутрь, запрудила все пространство перед домом, покатилась к дверям.

Даг смотрел, как чернь валит к его дому, и улыбался. Сейчас их встретят! Должен начаться бой, в котором жена «трагически погибнет», — так, чтобы видели все. Тогда и с наследством споров не будет. А если Теллу не прикончат бунтовщики, то об этом позаботится Килон.

— Не надо, — прошептала женщина. — Пожалуйста, не надо!

И со всей ясностью поняла: сейчас ее убьют!

XVIII