Белый ковчег

ЮЛИЯ. Потому, что полчаса назад мне померещилось, что я его вижу – вот здесь.

СТАРУХА. Померещилось?

ЮЛИЯ. Здесь был какой-то человек с велосипедом – вылитый Иван.

СТАРУХА. И это не мог быть он?

ЮЛИЯ. Не мог. Никак не мог. Иван на пять лет меня старше. Мне – пятьдесят, а этому велосипедисту – не больше двадцати пяти. Но он – точно такой, каким я помню Ивана.

Из магазина выходит Нина.

НИНА. Вам нужно еще что-нибудь? Может, соляночки погрею?

СТАРУХА.(Нине) Как чувствует себя ваш друг?

НИНА.(Смутившись) Да что вы, какой друг…

СТАРУХА. Вы о нем заботитесь.

НИНА. Да я обо всех заботливая… А он вот просил передать, что извиняется.

ЮЛИЯ. Ну и ладно, только б не приходил больше. А вы садитесь с нами. Как вас зовут?

НИНА. Меня Ниной зовут. А вы, правда – наша хозяйка? Всей Юлнефти хозяйка?

ЮЛИЯ. Юлнефти я, правда – хозяйка, но не вам, Нина. Человек человеку – не хозяин.

НИНА. Ну, не знаю… Если хозяин хороший, так и хорошо человеку при таком хозяине.

ЮЛИЯ. Вот-вот… Господи, как же это по-нашему – мечтать о хорошем хозяине!

НИНА. Разве плохо?

ЮЛИЯ. Плохо, Нина, плохо. Кто сам себе – не хозяин, тому нужен плохой хозяин. Необходим! Так оно и выходит, и все – правильно.

НИНА. Не пойму, обижаете вы меня, что ли?

СТАРУХА. Нет, голубушка, нет! Переживает она за вас, горюет, не видите разве?

НИНА.(Юлии) Что ж вам горевать обо мне? Я – человек маленький. Для вас – пылинка.

ЮЛИЯ.(С горечью) Эх, Нина, Нина… Вот вам, Фома Еремеич, вопрос. Перед вами хороший человек – Нина. Думаю, она – очень хороший, добрый человек, каких у нас много, как вы говорите. И вы, конечно, правы. Вы говорите, что надеяться нужно на хороших людей. Боюсь, и тут вы правы. Но скажите мне, Фома Еремеич, что могут хорошие люди, мечтающие о хорошем хозяине?

ФОМА. Такие, как она – соль земли. На таких людях земля держится.

ЮЛИЯ.Еле держится, Фома Еремеич! Еле держится! Уже вон зарастает вся борщевиком!

ДАНА. Юлия, только один Бог может знать, как будет земля держаться. Это – Его воля всегда. Даже моя сгорелая земля зацветет, если Бог захочет. Если я хочу, я могу местить за мою землю, но я не могу держать ее. Ты держишь только себя, если можешь.

ЮЛИЯ. Похоже, что так, Дана. И раз уж Богу плевать на эту землю, буду держать себя.

СТАРУХА. Так! Ну вот что! Сегодня – мой день рожденья, и разговор ваш заунывный я прекращаю. Ничегошеньки мы угадать наперед не можем, хоть лоб расшиби. Вот послушайте, что я вам сейчас прочту. (Открывает сумочку, достает очки и конверт). Никогда этого никому не читала, а сегодня хочу прочесть. Это – письмо Вадима, моего покойного мужа. Написал он его мне перед самой нашей свадьбой. Вам и не снилось, какими тогда мы были горячими! Как мы верили, что устроим новую прекрасную жизнь! Верили, что не будет никаких хозяев, что каждый будет хозяином, и все вместе будут хозяевами. Вот, слушайте. «Верочка моя, любовь моя и надежда! Мы переживаем великое время: зарю новой, ослепительной жизни. Корабль истории разворачивается к миру лазоревому, миру счастия всех людей. Вековая мечта прорвала плотину рабства и неудержимым потоком несет нас к весне всечеловеческой любви – к коммунизму! И моя любовь к тебе, вливаясь в этот поток, ускоряет его бег страстным биением моего сердца. Чем же мне подарить тебя, моя дорогая? Как мне увековечить миг нашей полной близости? Будь я поэт, я подарил бы тебе поэму, трепещущую неведомым восторгом души. Но я – общественный деятель, я – оратор, я – рупор новых, ликующих идей, что парят в небе орлами. И мой дар тебе – моя клятва борца. И, хотя я – не поэт, но клятву эту я, как смог, облек для тебя в стихи:

Верю, настанет оно – счастье всех честных людей!
Неотвратимо грядет мир без богатых и бедных:
Кто обездолен судьбою, те все обретут и воспрянут
К радостной жизни, к любви беззаветной! И эта идея
Стала из всех величайшей и гордым орлом воспарила,
Клекотом грозным вещая смерть буржуазному миру!
Жажду, чтоб слово мое тем клекотом стало орлиным:
Все, что мешает паренью идеи великой – клянусь,
Все сожжено будет в прах ради всеобщего счастья!

Из магазина выбегает Бородатый с топором и бросается к борщевику. Ксюша вскакивает.

БОРОДАТЫЙ.(Борщевику) Опять ты!.. Изрублю в куски, гад!!

НИНА. Да что с тобой такое?!

БОРОДАТЫЙ.(Оборачиваясь) Нина, здесь кто-то прячется и орет… про орла какого-то…