Белый крест, или Прощание славянки

– Отходняк, да! – Судя по всему, кавказец тоже не в первый раз был под пулями.

– Ничего. Скоро будем на месте. Хватит, повоевали...

Тайсон ошибался.

Ровно через минуту их вызвали к начальству.

Зачем? Почему именно их? Посыльный, прибывший от лейтенанта Лебрена, ничего не нал. Он только потирал ушибленное колено и ругался на хорошем французском языке – теснота, а также обилие разнообразного такелажа сделали его путь от хвоста самолета до "штабного" отсека перед кабиной долгим и неприятным.

– Идем?

– Конечно...

Личные вещи, тяжелую экипировку и специальное снаряжение было решено оставить, ак что в путь за посыльным сержант, Алексей и Махмуд отправились налегке.

– Пардон! Ву пэрметэ... Разрешите?

– Пардон, мон ами...

– Земляки! О, это наши, русские.

Тайсон уже давно ничему не удивлялся. Но вид почти дюжины штатских мужчин и енщин, расположившихся в самом начале грузового отсека, среди металлических строп и каких-то контейнеров, явно застал его врасплох.

– Узнаете меня? – К легионерам уже подходил отделившийся от компании мужчина.

Ну, мы встречались... На дороге.

– Привет, – без особого энтузиазма кивнул Алексей.

Остальные, включая посыльного, промолчали.

В руке у подошедшего был пластиковый стаканчик:

– Может, присоединитесь, мужики?

Судя по запаху коньяка и свободным манерам, на русского журналиста и его собратьев о перу не распространялся "сухой закон" военного времени.

– Нет, спасибо. Нельзя.

– Ну и напрасно... Вы куда идете? – Теперь нечаянный и ненужный земляк обращался сключительно к Алексею, не ожидая ответа от других.

– Вызвали.

– Ну, понятно... служба. А то, может, на обратном пути? По соточке? За встречу?

Журналисты вообще народ назойливый. А русские журналисты, к тому же пьяные, да ещё а тысячи километров от дома... Алексей хотел поблагодарить за предложение, но не успел – посыльный поманил легионеров за собой, и все четверо двинулись дальше.

– Откуда, мать его, взялись... – выругался на ходу Тайсон.

– Я видел, – сообщил Махмуд. – На посадке, да. Вас уже не было, когда они подъехали.

– Да и черт с ними!

У перегородки, отделявшей офицерский "салон" от грузового отсека, в ленивых, и вместе тем угрожающих позах расположилась парочка здоровенных мордоворотов из охраны штаба. Видимо, насчет Тайсона и его людей имелся какой-то приказ, потому что охранники нехорошо посмотрели на подошедших, но все-таки пропустили.

Посыльный зашел внутрь первым, однако о прибытии доложил сам Тайсон.

Лейтенант Лебрен подал команду "вольно". Он сидел посередине, спиной к двери илотской кабины, в окружении нескольких офицеров. Им и так нелегко было поместиться в узком отсеке, а с появлением легионеров свободного пространства совсем не осталось.

Впрочем, напряженное, недоброжелательное любопытство на лицах офицеров было ызвано не теснотой. Все возможные иллюзии на этот счет развеял первый же вопрос лейтенанта, который поинтересовался: где в данный момент находится чемоданчик?

– Чемодан... Ля вализ? Какой чемоданчик?

Вежливый лейтенант Лебрен пояснил, что речь идет о вещи, которую господа легионеры ашли и похитили в русском посольстве.

– Пардон?

Еще не успев оглядеться и сообразить, что к чему, Алексей почувствовал ствол автомата, першийся под лопатку. Видимо, то же самое проделали и с Махмудом – кавказец дернулся, глянул через плечо, потом замер.

Чужие руки сноровисто разоружили и обыскали доставленных легионеров. Потом кто-то командовал им повернуться и положить ладони на затылок. Сразу же стало тесно – так тесно, что Алексей одним локтем уперся в огромное плечо Тайсона, а бедро правой ноги прижал вплотную к переборке. Тем не менее, никто из присутствующих не вышел: очевидно, все жаждали продолжения, которое обещало быть не менее интересным.

Алексей услышал, как за переборкой о чем-то шумит не привыкшая к дисциплине журналистская братия.

Непонятно зачем – может, чтобы заполнить пустые минуты, или же из-за присущей французам любви покрасоваться, лейтенант Лебрен сообщил, что недавно с бортом самолета связалась по радио военная контрразведка. Ребята из "гестапо" уверяют, что четверо его лучших людей, – представленных уже, кстати, к медалям, – похитили и утаили от командования некую вещь, крайне важную для обеспечения государственных интересов Франции. А также, разумеется, для её союзников по НАТО. Утаили, упрятали и собираются дезертировать! Однако, один из негодяев покаялся... прежде чем подохнуть от ран, полученных на поле брани. Как подобает легионеру. И теперь ему грозит только Высший суд, а вот что касается идиота-сержанта и этих двух типов...

Чей-то голос попросил разрешения войти. С трудом и заметной опаской пожилой капрал, от самый, с нашивками за выслугу лет, которого Алексей когда-то повстречал у штаба, протиснулся между тремя обезоруженными легионерами. Доложив, что приказание выполнено, он осторожно поднял перед собой отсвечивающий матовыми боками чемоданчик.