Белый (ЛП)

— Твоему отцу? Он тоже в этом замешан?

Я киваю, и она отдергивает руку, подкладывая ее под голову.

— Мой отец был очень жестоким человеком. За что, в конечном итоге, и заплатил собственной жизнью. — Ее молчание ошеломляет меня, потому что она обычно так любопытна, всегда задает вопросы. — А теперь, Эдди, давай. Расскажи мне, что произошло.

Она возвращает руку, лаская мой живот пальцами. Потом опускает ее ниже и берет мой член в свою маленькую ладонь, снова пытаясь меня отвлечь.

— Я все равно доберусь до правды, Эдди. И если ты хочешь выжить, мне нужно знать.

Она приподнимается, тянется ко мне и целует, чтобы заставить замолчать. Хитрит, как и большинство женщин, но о ней мне хочется позаботиться, даже если не знаю о ней ничего, кроме ее имени. Это будет катастрофа, которую Эдди даже не заметит, пока не станет слишком поздно.

— Заткнись, Джейк, и трахни меня, — произносит она мне в рот.

Что я и делаю. Снова овладеваю ею, доставляя то же удовольствие, что и в прошлый раз. Только теперь она боится меня уже не так сильно. Трогает меня руками, впивается ногтями в спину, тянется губами к моим губам. И каждый раз, когда ощущаю ее вкус, я беспокоюсь, что же она может сделать со мной.

Потому что нельзя починить то, что сломано. Как и меня.

* * *

Я просыпаюсь в пустой постели и тихом доме. Встаю, заметив, что ее одежда исчезла из кучи шмоток на полу. Иду на кухню и вижу, что дверь открыта. Значит, она ушла.

И пока я стою там, пытаясь понять, что же случилось, входит он. С пистолетом в руке.

— Где она? — спрашивает Блэк, оглядываясь, а потом останавливает взгляд на мне.

Я пожимаю плечами, подхожу к холодильнику и достаю пиво. Я не пил уже несколько дней, и холод, которым он окутывает меня, приносит облегчение.

— Джейк, не играй со мной в эти игры.

— Почему она?

Он качает головой, подходит к двери и закрывает ее, затем снова поворачиваясь ко мне.

— У тебя к ней какие-то чувства, — утверждает он.

Я хочу рассказать, но не стану. Поэтому молчу.

— Ты не умеешь выбирать женщин, Джейк. Совершенно. — Блэк забирает пиво из моей руки и выбрасывает в мусор. — Если ты влюбился в нее, то я ее не трону. Это твой последний шанс. Хотя кто-то придет за ней, ты же это понимаешь. Если не я, то кто-то другой. Помни это. — Он делает несколько шагов в сторону своей старой спальни, а потом снова останавливается. — Если ты еще раз втянешь меня с Роуз в какое-нибудь дерьмо, я тебе отрежу твою чертову ногу.

Ничего не могу с собой поделать и смеюсь. Единственный человек, которого боится этот громила — маленькая блондинистая фея.

— Не цепляйся ко мне, и я ей ничего не скажу.

Блэк поворачивается ко мне, его губы подергиваются, словно он вот-вот улыбнется.

— Ты говоришь, как мои сыновья.

— У тебя умные дети, — заявляю я, и он кивает в знак согласия. А я гордо продолжаю: — Наверное, это у них от меня.

— Да черта с два, — говорит он, направляясь к спальне, — хотя, если они начнут повторять то, что от тебя слышали, я буду держать их взаперти до совершеннолетия.

— Эй, придурок, я говорю умные вещи! Ты просто сам хотел бы говорить так же круто, как я, и быть таким же развязным. Так что не стреляй в пианиста, он играет, как умеет. — Блэк качает головой и закрывается в своей комнате. Я кричу ему вдогонку: — У меня был секс на твоей кровати!

Дверь сразу широко распахивается — лицо Блэка сморщено, а нахмуренные брови выражают отвращение. Блэк открывает рот и издает звук, словно его тошнит.

— Ты ее трахал на моей койке? В этом доме есть еще две постели!

— Ага. Я же тебе сказал, что обязательно отжарю кого-нибудь на твоей койке! — говорю ему гордо.

— Пошел вон отсюда. Я буду дезинфицировать дом, — нахмурившись, говорит он, указывая мне на дверь.

— Будет сделано. И не забудь избавиться от использованных презервативов, пока ты там!

Я выбегаю наружу, ухитрившись увернуться от пистолета, брошенного мне в голову.

* * *

Я наблюдаю за ней, пока она сидит на скамейке. Городок невелик, так что легко замечаю Эдди. Машину она не взяла, поэтому я знал, что далеко она уйти не могла. И вот Эдди просто сидит и пялится отсутствующим взглядом в сторону магазинов. Останавливаю машину и иду в ее сторону, но она не замечает, пока я не сажусь рядом.

— Мне нужно было вернуться. Нужно было уехать, — наконец, говорит она.

Смотрит на меня, ожидая какого-то ответа. Но мне нечего ей сказать. Я не из тех, кто заставляет кого-то остаться, тем более силой. Зачем мне это?

— Ты какой национальности?

Ее глаза широко распахиваются от удивления.

— Мой папа — испанец, а мама — австралийка, — отвечает она, с удивлением приподняв брови.

— Это объясняет твой сексуальный голос, когда ты злишься. — На ее щеках мгновенно вспыхивает румянец. — Хочешь, я тебя подвезу?

Она снова смотрит в сторону улицы, и я замечаю черную машину с тонированными стеклами. Оттуда выходит одетый в костюм мужчина и открывает дверь. Для нее. Эдди встает, и я тоже встаю. Она касается моей талии, притягивая к себе.