Белый олень

Я продолжила бежать, прорываясь сквозь ветки, ориентируясь только по нескольким дюймам, что мне было видно. Только проблески лунного света сквозь густые деревья отмечали путь.

— Может, остановишься? — Казимир попытался поймать меня, у него почти получилось. — Что ты… Ох.

Он резко замер рядом со мной, потому что впереди стоял Анта, его голова была высоко вскинута, а ноздри раздувались. Шуба белого оленя сверкала во тьме, освещаемая лучом лунного света. Он копал копытом землю, Казимир выхватил меч.

— Уберите его, — процедила я. — Анта, все хорошо, малыш. Это я.

Он фыркнула, из его ноздрей вырвалось облачко пара. Я вытянула руку и осторожно шагнула вперед. Что его так пугает? Мои глаза скользили по его боку, я нашла ручеек крови. Он был ранен. Я знала это. Сердце подскочило к горлу.

— Я убью зверя, — Казимир прыгнул вперед, и я оттолкнула его в кучу облетевших листьев.

— Не убьешь, — покачала головой я. Тупой принц. Теперь Анта был еще сильнее встревожен. — Давай, малыш. Ты меня знаешь.

Олень опустил голову, его переплетенные рога поймали на себя лунный свет. Тени очертили их так, словно ветви деревьев позади него. Он понюхал мои пальцы, и я шагнула ближе, положив руку на его шею, гладя его и успокаивая. Он дал мне осмотреть рану — порез, не глубже, чем от струны, — и я гладила его, пока он не перестал дрожать.

— Я бы арестовал тебя за такое, — Казимир стряхивал грязь с туники, а потом поднял меч.

— Ты не убьешь его, — ответила я, игнорируя его угрозу. — Никто этого не сделает, — я убедилась, что, кроме раны, он был в порядке, и запрыгнула на его спину, используя силу рук и рога Анты, как поручни.

Казимир смотрел на это, раскрыв рот.

— Так это правда. Ты приручила зверя.

— Он не чудовище. Я не знаю, приручила ли я его. Он позволяет мне кататься на нем, но я не знаю, позволит ли он это другим, — вдалеке ухнула сова, ветви продолжали скрипеть. — Нужно покинуть лес. Кто-то хотел поймать Анту. Этот порез, видимо, от стрелы. Здесь небезопасно.

Я легонько сжала бока Анты ногами, принц шел позади. Как только мы покинули лес Ваэрг, на душе у меня стало легче. Что-то было в темной ночи. Я это чувствовала.

Глава четвертая: Пылающее прощание

Толпа людей ждала нас у ворот деревни.

— Он здесь… Принц здесь! — закричал кто-то из них.

— Хвала богам, принц жив! — вторил ему второй голо. Похоже было на продавщицу молока.

— Что случилось? — спросила я. Я соскочила со спины Анты и почесала его нос. — Почему вы здесь ждете?

Казимир прошел мимо меня, его шапку пытался сдуть ветер.

— Все хорошо. Я не ранен. Страх скоро пройдет…

— Что-то случилось, — я заметила подавленные взгляды и бледные лица. Продавщица молока обхватывала себя руками и всхлипывала, теперь ей было не до веселья. Как бы я ни старалась, я не могла найти лицо отца среди толпы. — Отец? — я оставила Анту и шагнула вперед, пытаясь отыскать его. Продавщица молока снова всхлипнула. Я подошла к ней. — Где мой отец?

Он попыталась взять себя в руки, всхлипывая, от этого моя кожа стала холодной. Она дотянулась рукой до моего лица.

— Ой, бедняжка.

Я отшатнулась от нее.

— Нет. Нет, он не мог…

Она кивнула со слезами, текущими по ее щекам. Еще ни разу в жизни жители деревни не были так добры. Ни разу не показывали столько сочувствия. Лица смазывались у меня перед глазами. В ушах шумело, и я могла чувствовать только это, ведь тело онемело, руки замерзли.

— Где он? — прошептала я, пытаясь взять себя в руки. — Что случилось?

Выступивший из толпы человек оказался Нортоном.

— Нас застали врасплох. Группа Скитальцев приходила за принцем и рожденной с мастерством. Стража принца пыталась сразиться с ними, твой отец решил помочь.

По венам растекался холод. Скитальцы были бродягами, что забирали с наших ферм животных, еду. Но никогда не атаковали. Почему тогда?..

Осознание ударило меня так, словно меня били по животу.

— Он думал, что им нужна я, — рожденная с мастерством стоила огромных денег. Они могли бы продать меня богачу или заставить меня использовать для них магию.

— Прошу прощения? — спросил Нортон.

— Ничего. Он… в порядке? — я этого не выдержу. Он должен быть.

— Нет, Белый Олень. Он мертв.

Мир тут же закружился перед глазами. Я видела красные пятна, в ушах шумела кровь. Нортон что-то говорил, но я не могла слышать его сквозь этот шум.

— Отведите мен. К нему, — я с трудом вымолвила слова, ноги почти подкосились подо мной. Нортон заметил мои старания и взял за руку.

— Тише, Мей, — утешал меня он, словно я была оленем, а он — человеком. — Сначала приди в себя.

Я склонилась к нему. Все шло не так. Я никогда ни к кому не прислонялась раньше. Отец сам обнимал меня. Печальные лица толпы смотрели на мою слабость, на девушку, что не может с собой совладать. Нортон повел меня в таверну.

Что ждало меня за углом? Как он выглядит теперь? Я хотела упасть в обморок. Я не могла его видеть, но должна была.

— Ты уверена, Мей? — Нортон остановился перед дверью. А потом отвернулся от нее. — Ваше Величество, боюсь, есть плохие новости и для вас. Вам стоит присоединиться.