Белый олень. Часть 3. Одинокий волк под луной

… Сашку нашли висящим вниз головой на горизонтальном суку, высохшего, твердого как камень, карагача. Цепляясь когтистыми мохнатыми лапами, помогая себе редкими взмахами серых с белым подбоем крыльев, огромный остроклювый гриф тянул из распавшегося живота человека внутренности и улетел лишь тогда, когда цепь солдат приблизилась к казненному однополчанину. Многих необстрелков, в том числе и Сергея, стошнило, широким рукавом маскхалата он обтер рот, отошел в сторону. Глядеть на убитого товарища не было сил. Это с его кроткими, как у новорожденного телёнка, синими глазами, он каждое утро встречался взглядом после сигнала: «Рота, подъем!» – их койки в учебном подразделении стояли рядом. Все тот же Большаков, дембель, процедил угрожающе:

– Смотри и запоминай, соплежуй! Да другим салабонам расскажи про этот бакшиш5. То, что ты сейчас видишь, называется «красный тюльпан», усёк?

Сергей судорожно кивнул, но что такое «красный тюльпан» понял значительно позже. Это была одна из самых жутких средневековых смертельных пыток, которую душманы применяли к русским пленникам. Человек, с которого содрали кожу, еще долгое время оставался живым, пока муравьи, мухи и стервятники не завершали начатое моджахедами-изуверами жуткое действо.

… Так началась для Сергея его война. Впервые он увидел смерть на расстоянии вытянутой руки. Это была не какая-то абстрактная и чья-то далекая смерть, о которой узнаёшь понаслышке примерно так: «Ты в курсе, что Ванька Сидоров вчера дуба дал?» Это была смерть друга, которого ты знал целых полгода, с которым сидел рядом в одном учебном классе или на соседних креслах десантного самолета перед выходом в километровую пустоту.

Ужасная война, ужасная смерть, и ужасен тот день, когда месяц спустя, Сергей принял участие в боевом выходе, где роте предстояло прочесать «зеленку» в районе уезда Асадаба'д. Новичков инструктировали, что называется, до слез. Растолковали все до мелочей: во время прочесывания держать в цепи визуальный контакт, внимательно контролировать местность на звук, как можно чаще смотреть под ноги, а в случае обнаружения противника, действовать смело и инициативно.

Сергей был настроен решительно и собран как никогда. Богатое воображение молодого человека рисовало радужные картины обязательно победного боя, а в голове уже сложился некий результат этой спецоперации: вот он, Сергей Романов, обнаружил лагерь душманов, а когда они пошли на прорыв, захватил в плен одного из полевых командиров так называемого «Нового джихада»… И конечно же, им оказался известный на весь Афганистан курбаши Рахматулло, а еще лучше, если это будут курбаши Юнус Халес или Мовлан Джабар… Об этих кровавых головорезах, приходилось слышать не раз в учебном подразделении, а еще чаще здесь, в провинции Кунар.

В начавшейся рукопашной схватке победу, конечно же, одерживает младший сержант Романов из 56-й гвардейской десантно-штурмовой бригады. Сергей, не посрамил чести этого прославленного соединения и притащил в качестве «языка» одного из перечисленных бандитов, известного своей беспредельной жестокостью.

С такими мыслями Сергей вместе с однополчанами приступил к прочесыванию указанного района. Шел осторожно, предельно внимательно озирая местность и контролируя обстановку на слух. Но почему-то не заметил, как огибая непроходимые заросли, на какое-то время утратил визуальную связь с товарищами и вырвался вперед. Именно в этот момент произошло неожиданное: из высокой травы вдруг резко вскочил вооруженный человек. Как ни настраивал себя Сергей на первый боевой выход, как ни проникся глубоким инструктажем опытных командиров, а от неожиданности застыл в двадцати шагах от противника с обмершим, сорвавшимся с ритма сердцем. По всему телу сверху-вниз заструилось тепло, ощущение было такое, что выброшенный в кровь адреналин медленно стёк в сапоги.

В жизни всё оказалось значительно проще: впервые увиденный им враг, увы, не был одним из тех курбаши, о которых думалось перед началом операции. Седобородый гигант Арифхан, криворотый Рахматулло и уж тем более толстяк Юнус Халес, фотографии которых разведчики заучивали на память, никак не соответствовали тому человеку, которого лицезрел сейчас растерявшийся Сергей.