Белый Паук

  Мы не могли видеть ни одного, ни второго. Фриц присоединился ко мне на моей возвышенности. Команда Фёрга о том, чтобы подниматься, еще не поступила. Мы слышали голоса и короткие, приглушенные крики. Что же там не заладилось? А потом мы слышали лишь невнятное бормотание.

  В этот момент пласт снега сошел на нас. Это не было чем-то особенным, и мы уже вполне к такому привыкли; но снег не был чисто белым. Снег был заляпан кровью. Определенно кровью, потому что следующей вещью, которая докатилась на нас, была упаковка из-под бинта и маленький пустой аптечный пузырек.

  “Эй!” – орали мы. “Что случилось?” Никакого ответа. Мы ждали, казалось вечность, мучимые сомнениями и беспокойством. Потом, согласно графику, следующая лавина понеслась с дикой силой. Только когда она прошла, мы услышали команду, приглашающую нас идти дальше.

  Фёрг выбирал веревку так напряженно, что я задыхался. Но я понимал, насколько тяжело ему было работать с обледеневшей веревкой. Не оставалось времени, чтобы лезть аккуратно, согласно правилам. Время – стало нашим девизом, если мы планировали выбраться со Стены.

  И очевидно там наверху случилось что-то, что вызывало большую задержку. Что же это могло быть? Когда я достиг точки, на которой стоял Фёрг, камень упал с моей души.

Л.Фёрг на стене

Они оба были живы и пострадали не серьезно. Рука Фёрга была перевязана бинтом с пятнами крови, но Хекмайер был уже веревкой выше, на крошечной, вырубленной, хрупкой площадке.

  Позже, он рассказал в своей сухой, но живописной манере, как Фёрг получил свою травму: – 

Мокрый снег тяжело падал. Уже в течение долгого времени не было лавины. Поэтому быстрее, под навес! Проклятье…, лед на скале истончился, и крюки больше не держаться. При втором ударе они насквозь проходят через лед и сгибаются о скалу.

  Стоять на маленьком выступе я смог, только поставив вместе ноги в кошках, потому что полоса старого льда в кулуаре была очень узкая, а натечный лед, покрывавший скалу, был слишком тверд, гладок и тонок. Острие ледового крюка, за который я держался изо всех сил, вошло на небольшую глубину, как и клюв моего ледоруба. Внезапно крюк вылетел, и одновременно выскочил мой ледоруб.

  Если бы ноги были широко расставлены, я, возможно, сохранил бы равновесие. Но со сведенными ногами, надежды не было.. Я крикнул, “Держи, Вигерль!” И сорвался. Вигерль вроде стоял надежно. Он отпрянул как можно дальше, но я летел прямо на него – не по воздуху, поскольку кулуар не был отвесным, но с быстротой молнии скользил по льду.