Белый посох

Полдень был неумолимо светел,
Многолик и шумен был вокзал.
Но меня одну никто не встретил,
Ласкового слова не сказал.

Это мне не показалось странным,

Я велела сердцу — не жалей!
И пошла я дальше с чемоданом,
Как-то сразу ставшим тяжелей.

«Желтизна ковыля…»

Желтизна ковыля
И сырая земля,
И поля, и поля
На закате

И походка легка,

И сошлись облака,
Словно два голубка
На закате.

Только ветер зовет,

Только ввысь и вперед,
Только руки — как лед
На закате.

«Цветок на окошке пленный…»

Цветок на окошке пленный
Сегодня ожил немного,
К живому теплу вселенной
Он ищет в окне дорогу.

Торчали зимой, хирея,

Три ветки сухих, колючих,
Но солнце сегодня греет,
И с неба уходят тучи.

И вот, стеклом отделенный

От воздуха, солнца, неба,
Он тянет росток зеленый,
Как будто руку за хлебом.

«Гибнут от жаркого лета…»

В.В. Доброхотову

Гибнут от жаркого лета,
Гибнут от лютой зимы.
Слепнут от яркого света,
Слепнут от длительной тьмы.

Трудно дышать в подземельи,

Трудно дышать на горах.
Мучит безлюдие в келье,
Мучит толпа в городах.

Сердце, чего же ты просишь,

Что тебе петь не дает?
Ты ни глубин не выносишь,
Ни окаянных высот.

«Сорвавшийся ветер орешник качает…»

Сорвавшийся ветер орешник качает,
И в лентах шуршит тростника.
Ореховый лист налету замечает
В воде своего двойника.

К воздушному свету, рожденный в глубинах

Восходит навстречу двойник,
И вот он движеньем почти голубиным
К слетевшему другу приник.

«От твоих ли слов хороших…»

От твоих ли слов хороших,
От улыбки ли твоей,
Словно мостик переброшен
Над провалом темных дней.

Словно люди стали лучше

И прекраснее земля,
Словно пал весенний лучик
На иззябшие поля.

И надежда, как подснежник,

Зимний сон переборов,
Доверяет венчик нежный
Воле мартовских ветров.

«Долго, долго жила затворницей…»

Долго, долго жила затворницей
В отреченьи, в оковах сна…
Но весна постучала в горницу,
Отворила, — и впрямь весна…

И гляжу: расцветает, молится,

Зажигает свечи каштан.
А в лучах, в цветах за околицей
Голубой мелькает кафтан.

Вижу — светел мой плат узорчатый

И горит сарафан мой сборчатый,
И цветенье и смех везде,

А вверху, на соседнем жолобе

Умиленно воркуют голуби
О несвитом еще гнезде…

«Пастух оперся на сосновый посох…»

Пастух оперся на сосновый посох
И смотрит, как проходят поезда.
Вокруг на зеленеющих откосах
Раскинулись привольные стада,

Но не волнует шумное стремленье

Стальных колес и дымовых колец
Ни пастуха невозмутимой лени,
Ни кротости его овец.

СОН («Снова шепчет за окошком ель…»)

К.Д. Померанцеву