Белый рыцарь

Дейдре заставила Грейс посмотреть на неё и широко улыбнулась ей, убирая с глаз завиток.

— Эти ваши слова, миледи, в них нет смысла. Это же очевидно, что хоть капельку, но ему есть до вас дело. Вы же носите его ребёночка, не так ли?

Грейс глубоко вдохнула.

— Дейдре, ты совсем не знаешь той жизни, какой я жила до приезда сюда. Всё так отличается. Тебе, возможно, будет трудно в это поверить, особенно учитывая, какую любовь ты разделила со своим мужем, но в некоторых кругах общества мужчина и женщина вступают в брак по причинам, отличным от любви или даже симпатии. В Лондоне гораздо чаще из-за денег и желания сохранить эти деньги, родив наследника мужского пола, — она нахмурилась, — и неважно, какой неприятной для джентльмена может оказаться повседневность.

— Ох, миледи, природа так устроила, что, по крайней мере, для мужчин делить постель с какой бы то ни было женщиной — занятие не столь уж неприятное. Я до сих пор не видела мужчину, не думавшего об этом день и ночь. Это у них в крови. — Дейдре посмотрела на неё, слегка приподняв бровь: — Из вашего рассказа мне понятно, что вы запали лэрду в душу гораздо сильнее, чем ему бы хотелось думать.

В ответ Грейс только покачала головой.

— Вы любите его.

Грейс замерла, серьёзно глядя на Дейдре.

— Да. Едва только я увидела Кристиана, как поняла, что буду любить его до конца своей жизни.

— Тогда вы должны сказать ему.

Грейс открыла было рот, чтобы назвать все те причины, по которым она не могла этого сделать, но Дейдре подняла руку, останавливая её:

— Миледи, если вы так и не скажете ему, что любите, то вы никогда не узнаете, питает ли он те же чувства к вам. Не медлите, ибо никто не может быть уверен, что будет завтра.

Грейс почувствовала тяжесть единственной слезинки, катящейся по щеке.

— Но я знаю, что он чувствует ко мне, Дейдре. Кристиан не оставил мне сомнений. Он никогда не хотел видеть меня своей женой. Разве ты не понимаешь? Поэтому я оставила его и приехала в Шотландию.

Дейдре только улыбнулась и снова покачала головой:

— Нет, миледи. Это вы не понимаете. Если бы ему и взаправду не было до вас дела, то и его бы здесь не было.

Глава 30

В Высокогорье есть древний обычай, который называется кейли[67]. Он берёт начало в те давние времена, когда соседи и друзья, собираясь за столом на вечернюю трапезу, пели, рассказывали занимательные истории, танцевали. Этот праздник зиждется на традициях клана и кровного родства, тех основах, которые, к сожалению, начали разрушаться во второй половине прошлого столетия или даже раньше — после поражения якобитов в 1745 году. Кейли был тем событием, которого ожидали с превеликим предвкушением и потом долго и с удовольствием вспоминали. И как ещё лучше, думала Грейс, можно было бы отметить рождение сына Шонак?

К духу сердечности и веселья, воцарившемуся в Скайнигэле с рождением малыша, вскоре добавилось ликование, когда два дня спустя в замок благополучно прибыл, целый и невредимый, муж Шонак, Эхан. Кристиану с Робертом повезло: они случайно встретили его сразу же после того, как Эхан возвратился к своему разорённому коттеджу. Самые страшные опасения арендатора сменились радостью, как только он услышал, что его неизвестно куда пропавшая жена и новорождённый сын живы, здоровы и сейчас находятся в Скайнигэле.

Мужчины ехали всю ночь и добрались до замка только вчера на закате дня, утомлённые дорогой да ещё и промокшие под дождём, который настиг их в конце пути. Но Эхан почти не замечал своей мокрой одежды. Он сразу направился в маленькую комнатку у кухни, где лежала Шонак, и уже не отходил от неё ни на шаг. Вместе они назвали малыша Йен, «дар Божий», потому что он и в самом деле был даром.

Маленькая семья собиралась остаться в Скайнигэле — по древнему обычаю дитя, родившееся на земле Скайнигэла, принималось в клан. Им отведут пахотный участок земли в долине реки, где они смогут начать всё заново, не боясь, что их опять выселят. Пока дом не построят, свои первые и самые важные недели семейной жизни Эхан и Шонак проведут в двух комнатах в дальней стороне конюшни, где раньше, в лучшие дни замка, обитал конюх Скайнигэла, человек, который был известен всем просто как Твиг, то есть «Прут». На чердаке замка для малыша нашлась колыбель в тюдоровском стиле, а все остальные арендаторы — как из Скайнигэла, так и те, кто приехал из других мест в поисках убежища, — пожертвовали одежду и остальные необходимые в хозяйстве вещи взамен погибшего в огне имущества.

Кейли собирались устроить на следующей неделе под стенами замка, так что у Флоры и Дейдре было достаточно времени, чтобы приготовить традиционные пироги, а у Макфи, Макги и еще нескольких мужчин — подстрелить к пиршеству оленя в оленьем заповеднике. Лучшего времени для праздника было не сыскать. Ремонт в замке и почти во всех домах арендаторов был, можно считать, закончен. В пышном цветении вереска, первоцвета и ракитника в Высокогорье пришло лето. Скайнигэл, каким увидела его Грейс, приехав сюда несколько месяцев назад, теперь казался всего лишь тенью своего нынешнего великолепия.